Античные образы и концепция судьбы в лирике Е. Зейферт

В творчестве Е. Зейферт мифология занимает особое место. Именно через призму мифа Елена Зейферт понимает и принимает сегодняшний мир.

Как отмечала Ж. Толысбаева, одна из первых исследовательниц творчества Е. Зейферт, «…субъект лирического высказывания в ее сонете – эмоциональная личность, интеллектуал, философ, обладающий даром гармонического мировидения»[6,с. 12]. Именно это качество – гармоническое мировидение – и позволило поэтессе создать свой «миф о Человеке». Каждый текст Е. Зейферт создает образ непреклонного человека, чуждого компромиссам, умеющего искренне любить и быть достойным страдания.

Стихи о Человеке в ее творчестве не только свидетельствуют о своеобразном видении личности «человека всех времен и народов», но также дают возможность ее воссоздать. Авторская мифопоэтическая модель судьбы человека наиболее оригинально воплощена в сонете с характерным заглавием «Никто».

Никто

(сонет)

Я Пимен твой. Я скульптор твоей тени.

Я чистильщик камзола твоего.

Я та, что есть на свете без сомнений,

И та, что может все из ничего.

А ты Давид. Ты статуя нагая.

(Камзол висит на стуле до утра)

Ты, как слепец, уверен – я такая

И буду вечным светоносным Ра.

Но я не Феникс. Я живу однажды.

Я Жанна д' Арк, уснувшая от жажды

Любви. Я Одиссей из шапито.

Я подожду, пока ты, ослепленный,

В пещере сердца дочерна влюбленный,

Взовешь «Кто ты?» и оглушу

«Никто!»[2, с.44-45]

Заглавие сонета работает в нескольких планах одномоментно. С первой строки оно напрямую выводит к Одиссею, назвавшемуся «Никто» в пещере Полифема. И эта откровенная мифопоэтическая реставрация позволяет интерпретировать образ главной героини и как игровой (не случайно так много масок примеряется ею на протяжении всего текста), и ускользающей от одномерности отношений. В то же время «Никто» - это позиционирование великих, гениальных и скромных личностей, понимающих истинное место во вселенной и потому добровольно остающихся в тени. Примечательно, образ «никто» встречается и в прозе Е.Зейферт:

«…Гость откинулся на спинку воображаемого стула и деликатно исчез, как никто, понимая ее, как всегда послушный. Она испуганно, но с явной охотой погружалась в мягкое приятное кружево- молодость…запах своих длинных волос…чей-то голос…Полнота жизненных красок исходила извне, она встала, как- будто кто-то крепко взял ее за маленькую, беспомощную руку, и вдруг поняла…» [2, с.114]

Противоречивый понятийный ряд, прослеживающейся в динамике развития образа Никто, свидетельствует о богатом генезисе этого образа и аппелирует к миру о Тени, имеющему глубокие корни. Тень – своеобразный символ, оставляемый телом человека. Через тень тело приобретает способность отстраняться от самого себя, раздваиваться или множиться, обретать пространственную и временную независимость. Вот почему потеря тени ущербна для тела. Тень, как и отражение, особым образом продолжает и расширяет жизнь человека в окружающем пространстве: он один начинает занимать два или даже несколько мест. [5, с.85]

Подобное совмещение противоречивых значений прослеживается и у Е. Зейферт. В каждой строчке сонета находится образная или понятийная антитеза:

Я не Феникс- буду вечным;

ты статуя-взовешь;

взовешь-оглушу;

Кто ты?- Никто.

Многие философы, начиная с Платона, видели в человеке божественное создание. Не исключение и Е.Зейферт. Высший человек для нее – богоизбранник, идеал, отмеченный светом небес. Мотив бессмертия подобного человека – один из главных и постоянных мотивов ее творчества. Не случайно, автор обращается к образам Феникса, бога Ра, Жанны д' Арк. Феникс (Фойнике) – мифическая птица золотисто-красного цвета, живущая 500 лет (или 1460, или 12954), перед смертью сжигает себя и тут же рождается вновь из пепла молодой и обновленной.[4:286] Жанну д' Арк сожгли на костре, но согласно легенде, ее сердце нашел палач среди пепла, костер так и не смог уничтожить сердце легендарной героини. Бог Ра – бог солнца, «зрелое солнце», оплодотворившее самое себя, вечное светоносное. Но, в то же время в тексте Е. Зейферт очевиден антиномический ряд:

1) смертен – бессмертен;

2) всеведущ – бесплотен;

3) ничтожен – всемогущ.

Авторский миф Зейферт о жизни, в целом, соотносим с пушкинской стихийной метафизикой, которая в свою очередь восходит к учению Гераклита об огне-первооснове- чистом космическом движении, всеедином начале абсолюта.[1, с.94]

В творчестве Е. Зейферт любовное чувство изображается как горение души:

Ты, как слепец, уверен – я такая

И буду вечным светоносным Ра. [2, с.44],

А смерть - как угасание огня в человеческом существе:

Но я не Феникс. Я живу однажды. [2, с.45].

И тут же идея любви сопряжена с возгоранием:

Я Жанна д' Арк, уснувшая от жажды

Любви. [2, с.45]

Характерно, что обе позиции не противоречат гераклитовой философии, в которой бытие представляет собой борьбу различных состояний огня.

Вечная борьба в человеке, масштабность создаваемого образа раскрывается в образе Пимена (Преподобный Пимен, живший в ХII веке, исцелял больных, предсказывал будущее).

Не менее многозначен следующий образ: образ скульптора («Я скульптор твоей тени»[2, с. 44]). Скульптор – реальный человек, создатель статуи (выполняет миссию творца), образ, который формирует, воссоздает, однако скульптор твоей тени, в данном случае души.

Поскольку автор изображает образ бездушного, тиранического человека: «А ты Давид. Ты статуя нагая»[2, с. 44]. Известно, что скульптура – один из самых древних видов искусства. Важным этапом истории скульптуры является античность, идеалами которой были создание образа гармонически развитого человека. Давид — мраморная статуя работы Микеланджело, 5-метровое изваяние стало восприниматься как символ грозной силы. В тексте же Е. Зейферт Давид – символ застывшего чувства.

Чтобы пробудить это чувство автор использует сонет. Л. Гроссман отождествил сонет с поэмой. «Маленькой поэмой», «точной поэмой» [6, с.14] можно назвать и сонет Зейферт, где героиня выступает в качестве лирического рассказчика, а Он, в отличие от автора-повествователя, не обладает качествами всеведения и всезнания:

Ты, как слепец…

Я подожду, пока ты, ослепленный…[2, с.45]

Герою же дано право высказаться всего один раз: «Кто ты?»[2, с.45]

Характеристика поведения героя с его НЕРАЗВИТОЙ способностью ЛЮБВИ метафорой «дочерна влюбленный» очень выразительна. Оксюморонное словосочетание (черный и влюбленный – понятия несовместимые) передает степень напряжения чувств героини и ее оценку героя.

Обращаясь к своеобразию диалога в сонете, следует сказать о том, что обмен героев репликами обнаруживает пропасть между их состояниями, они не видят и не слышат друг друга. И такая «глухота» акцентирует трагедию непонимания между лирической героиней и героем. Героиня своей репликой отвергает возможность взаимопонимания. Она воинственна, самодостаточна, непоколебима в собственной позиции обладает огромной силой волей.

Но трагедия неразделенной любви в конце сюжета (по закону этого жанра) лишает героиню рассудка, рождает бунтарство, возмущение некоей справедливостью. Рифменные созвучия «подожду»- «накажу», «оглушу» помогают увидеть перерождение героини. Как Одиссей вонзил дубину в единственный глаз чудовищного великана Полифема, так и героиня ждет до конца: пока возлюбленный не признает свое неумение любить:

В пещере сердца дочерна влюбленный…[2, с.45]

С самого начала сонета лирическая героиня примеряет на себя женские роли - нимфы, богини, испытывающей неземную любовь:

Я та, что есть на свете без сомнений,

И та, что может все из ничего.[2, с.44]

Сонет нередко называют самым автобиографичным жанром лирики, поскольку в этом жанре особенно ощутимо максимальное сближение автора и лирического героя. Сонетный автобиографизм не претендует на документалистскую точность, он рождается как эстетическое воплощение переживания поэта. Отсюда такое немыслимое количество личного местоимения «Я»:

Я – Пимен,

Я – скульптор,

Я – чистильщик,

Я – та,

Я – такая,

Я – не Феникс,

Я – живу,

Я – Жанна д, Арк,

Я – Одиссей,

Я – подожду.

Так акцентировано внимание автора на деятельном созидательном начале Человека.

Творчество Е. Зейферт является достаточно ярким явлением мифологического мышления, имеющее разноплановый характер. Предметом же глубокого и философского исследования является у автора – человек, умеющий искренне любить, в масштабном смысле этого слова. Любовь как высшая степень сознания, стремящаяся сделать человека человеком, напоминает о высшем предназначении человека.

Манифестируемый в тексте «Никто» – это нравственный выбор поэтессы, ее жизненная позиция, а шире – утверждение ею концепции человеческого бытия, в котором нет места тирании, деспотизму, насилию. Благодаря мифопоэтической основе этого текста достигается простота и прямота высказываний, с которой только и можно говорить о личном и общем, актуальном и общечеловеческом.

Литература:

1. Гольфстрем, М. О пушкинской метафизике в связи с философией Гераклита. [Текст] / Гольфстрем, М. – Москва, 1996.
2. Зейферт, Е. И. Малый изборник. [Текст] / Е.И. Зейферт. – Караганда.: Санат, 2002.
3. Зейферт, Е. И. Сухой тополь. [Текст] / Е. И. Зейферт. – Караганда.: Сингл, 2002.
4. Лосев, И. Н. Мифологический словарь [Текст] / И.Н. Лосев. – Ростов- на Дону.: Просвещение, 1996.
5. Савельева, В.В. Художественная антропология и творчество писателя [Текст] / В.В. Савельева // Усть-Каменогорск: Алматы 2007
6. Толысбаева, Ж. Ж. Сонет в поэзии Казахстана конца ХХ- начала ХХI вв. [Текст] / Ж.Ж. Толысбаева. – Семипалатинск.: Талант, 2008.