Экзистенциальная проблематика прозы младоэмигрантов

Представители первой волны эмиграции относили себя к двум поколениям – старшему и младшему. Деление на «молодых» и «старых» из-за особенностей эмигрантского существования весьма условно. Как правило, к молодому поколению относились те писатели или поэты, которые начали свою литературную деятельность уже за границей. По возрасту, они относились к поколению, не достигшему или едва перешагнувшему третий десяток [1, с. 33]: В. Набоков, Г. Газданов, М. Алданов, М. Агеев, Б. Поплавский, Г. Кузнецова, Н. Берберова, А. Штейгер и др. А.А. Туринцев признавался, что жизнь заставила его ровесников [«молодое поколение»] снять розовые очки, сквозь которые смотрели на мир простодушные отцы. По его мнению, задача «молодого поколения» сродни подвигу, так как оно должно породить героев времени, способных бестрепетно взглянуть в лицо жизни и смерти, при этом избежав высоких слов, оставаясь простым, стойким, готовыми на действие [2, с. 181].

Ускользающий и мерцающий образ «молодого поколения» – поле непрерывного состязания «старших» литераторов. Способность влиять на молодых кажется значимым подтверждением статуса, единственно приемлемым оправданием и единственно мыслимой мотивацией «эмигрантской литературы». «Молодое поколение» становится зеркалом самых противоречивых ожиданий: от новизны до преемственности, от исполнения эмигрантской миссии до полного провала, доказывающего, что литература в эмиграции невозможна. Распадение старых и отсутствие новых нормативных определений успеха, своеобразный невроз ожиданий, предполагающий заниженные и завышенные требования одновременно, – все это прямо сказывается на тех моделях поведения, которые избирают начинающие литераторы-эмигранты. Для того чтобы этому поколению «дали слово», оно «должно было в конечном счете стать незамеченным» [3, с. 84].

С появлением «молодого поколения» появилась новая, часто «больная» литература, отразившая состояние человека после катастрофы, лишившей личность ориентации в окружающем мире. Обратив исследовательский взгляд «внутрь», вглубь души, освобожденной волей исторических обстоятельств от устойчивых критериев формирования и эволюции, от социальных связей, писатели «неудавшегося поколения» сделали фокусом своих онтологических конструкций подсознание. На этом пути ими были разработаны иные способы психологического исследования, тип героя, жанровые формы и стилистика. Редко кем из старших писателей все это было оценено как новый этап в развитии русской литературы. Чаще пессимистический взгляд на будущее России, культуры, современников распространялся и на молодых литераторов, что обусловило характерное почти для всех мэтров отчужденное отношение к ним [2, с. 182].

Писатели младшего поколения русской эмиграции совместили в своем творчестве русскую и европейскую литературную и философскую традиции: экзистенциальная проблематика стала для прозы «молодых» особенно яркой чертой ее, так называемого европеизма [4, с. 246].

В творчестве младоэмигрантов главными, смыслообразующими темами экзистенциального порядка оказываются: темы одиночества, отчуждения, неразделенной любви, богооставленности. В своих произведениях они затрагивают такие вопросы, как человек перед лицом смерти, судьбы, человек и устройство окружающего мира, человек и история, бытие и самобытие человека, видимое и невидимое, истинное и мнимое в нем [4, с. 247].

Ставя в своих произведениях экзистенциальные проблемы, многие авторы освещали их с разных сторон.

Главным мотивом прозы Г. Газданова является мотив смерти. В его творчестве «проблема смерти» реализуется многогранно. Смерть, с одной стороны, может быть естественной и ознаменовывать развязку произведения («Смерть г-на Бернара»), с другой стороны, насильственная смерть, которая является главной интригой повествования («Черные лебеди»), и, в-третьих, смерть как психологическое испытание героя, как мера его жизни и ее ценностей («Ошибка») [4, с. 266].

Поэзия А.С. Штейгера (сборники стихов «Этот день» (1928), «Эта жизнь» (1931), «Неблагодарность» (1936)) отмечена влиянием М. Кузмина, Г. Иванова, Г. Адамовича, но в то же время глубоко индивидуальной, преобладает лирическая миниатюра, мотивы одиночества, ностальгии, хрупкости мира, предчувствия смерти.

Разнородные составляющие манеры Алданова – «мрачное вдохновение смерти», по определению видного критика русской эмиграции М.Л. Слонима, как реакция на иррациональный поток жизни, скрупулезная верность историческому документу, скептический, лишенный иллюзий разбор мотивации человеческих поступков [5, с. 125].

Л.Ф. Зуров в своих произведениях запечатлел стихийное движение огромных масс людей, панорама «страшных лет России». Основная экзистенциальная тема творчества – тема человека, захваченного кровавым вихрем истории и пытающегося сохранить свою человечность, свою веру на «трудной земле». В его произведениях отстраненное авторское повествование контрастирует с катастрофичностью совершающихся событий, сила чувственного восприятия мира, конкретность и метафорическое богатство письма [5, с. 200].

В творчестве Г.С. Евангулова отразилось противостояние Человек – История. Его герои, вовлеченные в конфликт с историей, стремятся освободиться от земных пут. Человеку одиноко на земле: окружающий мир живет по своим законам, не замечая индивидуальной личности. Постепенно герой Евангулова смиряется перед судьбой, теряя человеческое достоинство и облик [2, с. 207-208].

Н.Н. Берберова исследует тему бездомности в своем творчестве. Эта тема осознается не как трагедия, а как неизбежный удел человека, его судьба. Автор изображает героя, который пытается построить «гнездо» для терпящих бедствие. Герой романа, запретив себе тоску по России, пробует создать что-то вроде русской крестьянской общины, не только предоставляющей кров, но вернувшей ее участникам ощущение своей культурной самобытности. Эта тема впоследствии не нашла продолжения в творчестве Берберовой, но оказалась вплетенной в ее личную биографию: годы оккупации она прожила на маленькой ферме, занимаясь крестьянским трудом.

Тема бездомности неразрывно связанна с темой одиночества: герой Берберовой пытается воссоздать метафоричный образ Родины через создание крестьянской общины, которая является кровом и возвращает ощущение самобытности.

Тема одиночества в прозе Г.Н. Кузнецовой неразрывно связана с темой природы. Так в романе «Пролог» с помощью тесной связи с природой автору удается изобразить целостную натуру, способную на сострадание и любовь. Постепенно героиня романа Кузнецовой меняется, отдаляясь от природного начала – взрослея, она тянется к светской жизни, которая наполнена шумом и развлечениями. Ее манит неизведанный мир. Описаний природы к концу романа становится все меньше, и с каждой главой нарастает душевное напряжение героини и чувство одиночества в огромном мире. У нее есть муж, которому важно, чтобы жена выполняла свои функции по дому, она живет в доме свекрови, в новой семье, но они не понимают ее душевных порывов. И в конце романа героиня Кузнецовой понимает, что жизнь среди большого количества людей – это не залог всеобщего понимания, а, наоборот, еще большее одиночество.

В своих произведениях Кузнецова стремится доказать, что преждевременная смерть трагична по определению, потому что это насилие над жизнью, идущее извне. В романе «Пролог» Кузнецова показывает смерть одной из гимназисток, молодой девушки. Главная героиня говорит, что она никогда не задумывалась о смерти и не боится ее. Но уже после похорон, она осознает, что Оля никогда не сможет выбраться из-под земли и увидеть солнце или что-то сделать в жизни, так как ее жизнь насильственно оборвалась [6, с. 20].

Будучи еще маленькой девочкой, главная героиня романа влюбляется, но она скрывает имя своего возлюбленного не только от семьи, но и от читателя, чтобы не нарушить таинство своего чувства. А в Кедрове, своем будущем муже, она увидела человека, который сможет ее понять и защитить. Но постепенно меняется Кедров, и меняются чувства героини к нему: она понимает, что ему безразлична ее душа, и из-за этого безразличия меняется и сама героиня. Из жизнерадостного ребенка, жившего в тесной связи с природой, она превратилась в замужнюю девушку, отчужденную от всего.

Экзистенциальные темы характерны не только для прозы Кузнецовой, но и для ее поэзии. Сборник «Оливковый сад» наполнен «меланхоличной грустью» [7, с. 226], для природных зарисовок характерна классическая точность и строгость для передачи чувственной пластичности образа, которая соединяется с темами одиночества, отчужденности и смерти.

Г.Н. Кузнецова была одним из ярких представителей молодого поколения эмиграции. Для ее творчества характерны темы смерти, одиночества, неразделенной любви, тесно связанные с изображением природы.

В творчестве младоэмигрантов экзистенциальная тематика была основополагающей, но каждый видел ее по-своему. Кому-то была близка тема смерти, кому-то тема неразделенной любви, кто-то писал об истории и месте человека в ней, а некоторые совмещали в своем творчестве несколько тем.

Литература:

1. Азаров Ю.А. Диалог поверх барьеров. Литературная жизнь русского зарубежья: центры эмиграции, периодические издания, взаимосвязи (1918 – 1940). – М.: Совпадение, 2005. – 235 с.

2. Буслакова Т.П. Литература русского зарубежья: Курс лекций. Учеб. Пособие / Т.П. Буслакова. – М.: Высшая школа, 2005. – 365 с.

3. Каспэ И. Искусство отсутствовать: Незамеченное поколение русской литературы. – М.: Новое литературное обозрение, 2005. – 192 с.

4. Матвеева Ю.В. Самопознание поколения в творчестве писателей младоэмигрантов / диссертация доктора филологических наук. – Екатеринбург, 2009. – 316 с.

5. Слоним М.Л. Молодые писатели за рубежом // Критика русского зарубежья: В 2 ч. Ч. 2. / сост. Коростелева, О.А., Мельникова, Н.Г. – М.: Олимп, 2002. – 459 с.

6. Демидова О.Р. Оставить в мире память о себе // Кузнецова Г.Н. Пролог / сост., вступ. статья, примеч. О.Р. Демидовой. – СПб.: Мiръ, 2007. – 327 с.

7. Мельников Н.Г. Кузнецова Г.Н. // Литературная энциклопедия русского зарубежья (1918 – 1940). – М.: РОССПЭН, 1997. – 512 с.