Особенности понимания современной молодежью террористической угрозы

В настоящее время проблема терроризма изучается с различных сторон. Если за рубежом исследования по психологии терроризма проводятся достаточно интенсивно, то в России они только начинают привлекать психологов. В современной отечественной психологии изучением проблемы переживания террористической угрозы занимаются такие авторы, как Ю. В. Быховец, В. В. Знаков, Т. А. Нестик, В. А. Соснин, Н. В. Тарабрина, Е. М. Турок, С. В. Цыцарев и др.

Психологов интересуют не столько правовые или этические, сколько психологические, личностные и социально-психологические аспекты этой проблемы. Психология терроризма – одна из наиболее значимых отраслей современной психологической науки. Она включает в себя несколько направлений: психологию терроризма, психологию посттравматических стрессовых расстройств у людей, ставших прямыми и косвенными жертвами терактов, роль средств массовой информации в проблеме терроризма. Одним из важнейших направлений психологии терроризма является изучение переживания и понимания людьми террористической угрозы.

Под переживанием и пониманием террористической угрозы понимается субъективная оценка риска стать жертвой теракта (Ю.В. Быховец, Н.В. Тарабрина) [1].

Важными социально-психологическими характеристиками террористической угрозы как социального феномена являются, прежде всего, публичность теракта и его направленность на устрашение широких масс населения. Терроризм без широкой огласки, без открытого предъявления требований не существует. Террористы принимают в расчет общественный резонанс, вызванный их действиями, за которым следует обвинение в адрес правоохранительных и властных органов, якобы неспособных защитить граждан. Терроризм – это всегда вызов обществу. С другой стороны, терроризм – средство психологического воздействия. Его отличительной особенностью является преднамеренное создание обстановки страха, подавленности, напряженности. Сам термин «террор» переводится как «страх», «ужас». Создание обстановки страха есть выражение терроризма, проявление его сути. Его главный объект – не те, кто стал жертвой, а те, кто остался жив. Его цель – не убийство, а устрашение и деморализация живых [2].

Кроме того, современный терроризм самым тесным образом связан со средствами массовой информации, которые существенно усиливают косвенное воздействие террористических акций. Как пишут В. А. Соснин и Т. А. Нестик, «без средств массовой информации не было бы современного терроризма». Он не знает никаких границ в пространственном отношении, а имеет только политико-психологические границы. Средства массовой информации создают терроризму «виртуальное пространство», через которое можно добиться политических и психологических воздействий на реальный мир [2].

Отметим, что исследования влияния СМИ на формирование субъективного образа произошедших терактов проводятся как за рубежом, так и у нас в стране. Так, В.В. Нуркова с соавторами отмечают, что СМИ обеспечивает максимальное приближение виртуальной информации к непосредственно пережитой, так как за счет визуальных теле и фото образов она добавляет недостающий чувственный материал [3] .

В. В. Знаков провел сравнительные исследований особенностей переживания и понимания террористической угрозы жителями Москвы и городов, где не было терактов – Саранска и Смоленска. Автор делает вывод о том, что, что в ментальном опыте москвичей, для которых теракты – печальная правда повседневной жизни, содержится больше знаний о политических, религиозных и экономических основаниях терактов. Такие знания приводят к иному, отличному от жителей центральной России, пониманию проблем, связанных с террористической угрозой [4]. В этой связи изучение понимания террористической угрозы тех, кто знает о терактах из средств массовой информации, представляется достаточно интересным.

Так же в исследованиях В. В. Знакова установлено, что молодежь значительно больше, чем взрослое население, переживание террористическую угрозу, проявляет большую тревожность, ниже оценивает доброжелательность мира [4]. В связи с этим изучение особенностей переживания террористической угрозы именно молодежью является достаточно актуальной проблемой, связанной с решением практической задачи профилактики негативных эмоциональных и личностных последствий такого переживания.

Для выявления особенности понимания современной молодежью террористической угрозы были опрошены 90 студентов Мордовского госуниверситета, из них 50 девушек и 40 юношей. Возраст испытуемых составил 18-21 год (М=19,7, Ме=19). Среди наших испытуемых не было ни одного, кого, этот теракт затронул бы лично. Несмотря на это можно предположить, что сообщения СМИ о теракте могли повлиять на переживание и понимание студентами террористической угрозы.

Цель данной статьи – проанализировать особенности понимания современной молодежью Саранска теракта как социального феномена до и после взрыва поезда «Невский экспресс» (27 ноября 2009 г.). В результате теракта 28 человек погибло и более 90 – ранено. Теракт широко освещался в средствах массовой информации.

Исследование проходило в два этапа: I – октябрь-ноябрь 2009 г., когда было опрошено 55 молодых людей в возрасте 18-21 год (М=19,7, Ме=19); II – начало декабря 2009 г., в течение двух недель после взрыва поезда, когда было опрошено 35 молодых людей того же возраста (М=19,2, Ме=20). Такой срок после теракта был обусловлен представлениями в психологии об убывании со временем эмоциональных реакций на посттравматические стрессовые ситуации.

Исследование включило в себя ряд методик, направленных на выявление личностных особенностей испытуемых, а также проективную методику, состоящую из неконченых предложений. Коротко отметим тот момент, что сообщения о терактах в московском метро повлияли на переживание молодежью Саранска террористической угрозы. Это проявилось, прежде всего, в повышении общего индекса переживания террористической угрозы и показателя реакции на посттравматической ситуации, повысился уровень осознаваемого предвосхищения (антиципации) опасности теракта, снизились показатели уверенности в своей способности контролировать ситуацию и происходящие события, уверенности в себе.

Терракты практически не повлияли на смысложизненные ориентации личности, включая, цели в жизни, процесс жизни, результат, локус контроля жизнь, а также такие базисные установки студентов, как убеждение о минимальной роли случая в жизни человека, доброжелательность мира, самоценность, удача.

Остановимся подробнее на анализе ответов студентов на неоконченное предложение «Терракт – это…». Эта проективная методика позволила нам выделить смысловые конструкты, в которых молодежь формирует свое представление о терратке как социальном феномене. Ответы испытуемых подверглись контент-анализу, в ходе которого вначале были выделены смысловые единицы анализа (всего 15), а затем была подсчитана частота встречаемости этих единиц в ответах испытуемых двух экспериментальных групп: 1) студентов, опрошенных после взрывов в московском метро, 2) студентов контрольной группы, опрошенных до этих взрывов.

Как в контрольной группе, так и в группе, порошенной после взрывов, лидирующие позиции занимает такая смысловая единица, как «страдание невинных, убийство мирного населения»: 71,4% и 57,1% соответственно. В своих ответах студенты пишут: «Приносит огромную боль невинным людям», «Действие, направленное на применение силы для уничтожения мирного населения», «Смерть многих людей», «Жестокое нападение на невинных людей». Однако, у студентов, опрошенных после терактов, такие ответы встречаются на 14,3% чаще. Это подтверждает специфику влияния на отношение к терактам, которое оказывает на общественность средства массовой информации. Ведь в информационных сообщениях очень часто делается акцент на гибели и страданиях мирного населения, транслируются кадры с раненными и т.д. Тогда как истинные цели террористов в репортажах СМИ практически не затрагиваются.

Это положение подтверждается также и в том, что после взрыва студенты чаще характеризуют теракт именно как событие, которое является преступлением, несущим в себе большое количество жертв, как захват заложников, взрывы домов и т.д. Например: «Это взрывы домов», «Захват заложников угрозы», «Это безжалостное отношение людей по отношению к другим, применение насилия, пыток», «Захват детей в Беслане». Можно сказать, что картинка с экрана стала представлением о самой сущности теракта. В ответах студентов после взрыва такие ответы встречаются на 14,3% чаще (34,3% и 20% в контрольной группе).

Нет неожиданности в том, что студенты после взрыва более эмоционально относятся к террористической угрозе, чем студенты, опрошенные спустя 6-7 месяцев. Такие эмоциональные оценки теракта, как, к примеру: «Кровь, слезы, боль», «Зло необъятных масштабов!», «Это страшно, страшно смотреть на окружающих тебе людей и понимать, что все зависит от случая», «Чудовищное зрелище!» выявлены у 42,3% студентов после взрыва, а в контрольной группе – у 34,3 %.

Однако, когда проходят эмоции, вызванные сообщениями о теракте, отношение к террористической угрозе несколько меняется. Так, появляются суждения о теракте, свидетельствующие о попытках понять мотивы террористов, истинную сущность события. Это видно по тому, что в ответах контрольной группы значительно чаще, чем у студентов после взрыва, обнаруживаются упоминания таких смысловых единиц, как «способ достижения собственных целей» (2,9% и 22,9% соответственно), «способ достижения политических целей» (8,6% и 22,9% соответственно), «способ борьбы с существующим устройством, идеологией» (2,9% и 5,7% соответственно), «способ самовыражения» (2,9% и 14,3% соответственно), «совершают больные люди (маньяки, фанатики)» (2,9% и 11,4% соответственно). В ответах студентов контрольной группы чаще встречаются ответы следующего содержания: «Для некоторых это единственный способ достижения цели, доказывание своей правоты, привлечение внимания общества к тому, что исповедует террорист», « Это действие, направленное на изменение порядка с использованием оружия», «Это политическая борьба, метод управления миром», «Способ подрыва государственного строя», «Это может быть для того, чтобы, например, заставить правительство вывести войска с той или иной территории», «Это маниакальная попытка человека подстроить окружающий мир под рамки своего понимания», «Совершается психически неуравновешенными больными злыми, фанатиками».

В обеих группах одинаково часто встречаются представления о том, что терракт – это серьезная проблема современного общества (по 14,3%). Студенты характеризуют теракт следующим образом: «Мировая угроза жизни людей», «Глобальная проблема, решение которой пока не найдено», «Всемирный хаос, когда все страны должны объединиться и покончить с этим раз и навсегда», «Это проблема, с которой должно бороться все общество».

Незначительно различается частота встречаемости представления о том, что теракт – это способ устрашения: в группе, опрошенной сразу после взрыва, такие ответы обнаружены у 22,9% испытуемых, в контрольной группе – у 25,7%. Студенты пишут: «Мероприятие, проводимое людьми для нарушения общественной безопасности общества», «Это беспокойство, волнение из-за террористических действий», «Действие, которое направлено на людей с целью оказания на них негативного воздействия».

Как мы уже отмечали, важной социально-психологической характеристикой терроризма является его направленность на устрашение. Однако, из 90 опрошенных студентов в целом только 48,6% в своих ответах указали на это в своих ответах. Это позволяет сделать вывод о том, что молодежь не до конца осознает истинных целей террористов.

Таким образом, проведенное исследование показало, что понимание молодежью террористической угрозы основано на эмоциональных оценках, которые значительно увеличиваются после сообщений о теракте. Кроме того, молодежь не до конца осознает истинных целей террористов. Такие выводы подтверждают особую актуальность в выработке методов психопрофилактики негативных последствий влияния сообщений о терактах на психологические особенности молодежи.

Литература:

1. Быховец, Ю. В., Тарабрина Н. В. Психологическая оценка переживания террористической угрозы (методические рекомендации)/ Ю. В. Быховец, Н. В. Тарабрина. – М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2010. – 84 с.

2. Соснин, В. А. Современный терроризм: Социально-психологический анализ/ В. А. Соснин, Т. А. Нестик. – М., Институт психологии РАН, 2008. – 412 с.

3. В.В.Нуркова, Д.М.Бернштейн, Э.Ф.Лофтус. Эхо взрывов: сравнительный анализ воспоминаний москвичей о террористических актах 1999 г. (Москва) и 2001 г. (Нью-Йорк) // Психологический журнал. 2003. Т. 24. № 1. С. 64-72.

4. Знаков, В. В. Понимание и переживание москвичами террористической угрозы/ В. В. Знаков// Вопросы психологии, 2010. – №4. – С. 64-74.