Неконгруентность родительского отношения в период семейной сепарации

В семейной системе сепарационный процесс представляет собой последовательное осознание взрослеющим человеком и его родителями своей отделённости и эмоциональное переживание этого, в ходе чего формируется чувство независимости и происходит построение своей уникальной личностной идентичности каждого из участников процесса.

Наиболее отчетливо этот процесс проявляется на этапе «зрелой семьи», когда дети готовы покинуть родительский дом, и характеризуется созданием новой структуры детско-родительских отношений. Перестройка отношений со стороны родителей происходит с большими трудностями. Родителям не требуется опекать выросшего ребенка, удовлетворять его потребность в безопасности, они также не должны выполнять воспитательные функции и организовывать социальные связи ребенка. Всё это может порождать чувство внутренней пустоты, ощущение ненужности и возрастание субъективного переживания одиночества. Термин сепарация (с лат. «separates» – «отдельный») обозначает отделение, а в аспекте межличностных отношений - расставание с человеком, с которым установлены отношения доверия. Расставание детей и родителей в пространстве и во времени вовсе не означает прерывания эмоциональных связей между ними. Однако, перестройка отношений между родителями и их выросшими детьми достаточно болезненна, и не только из-за неясности того момента когда ребенок действительно становится взрослым, но также из-за того, что у людей находящихся в длительном контакте друг с другом взаимные ориентации межличностных отношений в значительной степени кристаллизуются [2].

В межличностных ролях права и обязанности целиком зависят от индивидуальных особенностей участников, их чувств и предпочтений. Им специально не обучаются. Каждый развивает свой тип обращения с партнером, приспосабливаясь к его требованиям. Когда ситуация недостаточно определена и человек перестает быть исполнителем конвенциональной роли, то он приобретает свободу выбора. Основной аналитической единицей для изучения межличностных отношений в этом случае, по мнению Т.Шибутани, является чувство – это устойчивое переживание, ориентация, которая актуализируется в самых различных ситуациях. Чувство указывает на то, что один человек значит для другого, оно проявляется как организованное предрасположение действовать по отношению к персонификации, которой приписывается некоторая ценность. Чувства описываются через организацию действий. По З.Фрейду это некоторый «объектный катексис». По М.Буберу, признание другого человека как «вы», а не как «это», представление о другом как о существе одаренным качествами, во многом подобными собственным. Чувства основываются на приписывании свойств, которые человек находит в себе самом, на способности принять роль другого человека, идентифицировать себя с ним и определить ситуацию с его точки зрения. Чувства имеют такие характеристики как: степень амбивалентности, интенсивность, стабильность, степень осознанности. Очень часто, когда хорошо организованны шаблоны поведения, люди не осознают своих чувств, и начинают их осознавать только в критических ситуациях. Поэтому при характеристике своих отношений и взрослые дети, и их родители в ответах на опросы часто называют конвенционально санкционированные чувства. Когда чувства находятся в конфликтных отношениях с нормативными конвенциональными предписаниями, они вытесняются. Типичные чувства являются составной частью повторяющихся шаблонов межличностных отношений, и они могут быть рассмотрены как способы исполнения межличностных ролей. Чаще всего в исследованиях межличностных отношений авторы указывают на коньюнктивые (сближающие чувства принятия) и дизъюнктивные (разделяющие чувства отторжения и ненависти), фрустрирующий объект и взаимоотношения власти. Для взаимоотношений родителей и их выросших детей наиболее конфликтогенны чувство вины у родителей перед детьми и чувство долга у детей перед родителями [1].

По отношению к детям родители выступают в двух качествах: как исполнители конвенциональных ролей и как неповторимые личности. Исполняя конвенциональные родительские роли, они действуют как единицы социальной структуры. В социуме существует согласие относительно вклада, который должен внести каждый исполнитель роли, и поведение каждого участника ограничено ожиданиями, обусловленными культурными нормами. До момента взросления детей, детско-родительские отношения в достаточной степени определены. При различных общественных изменениях социум предписывает родителям обязательное исполнение функций содержания детей (экзистенциальная функция) и воспитания детей (функции социализации), при неисполнении этих обязанностей родители могут быть лишены родительских прав. Поэтому специфика родительского отношения состоит в двойственной, противоречивой позиции, в которой всегда присутствуют два начала - предметное и личностное. Предметный (социальный) аспект определяет обособленность и противопоставленность людей, в этом случае один из участников взаимодействия (ребенок) выступает как объект познания, оценки, воспитания. Личностный аспект отражает общность людей, причастность друг к другу. В этом случае партнер выступает как самоценная, целостная личность. Возрастные и индивидуальные особенности родительского отношения определяются степенью выраженности предметного и личностного начал, их содержательным наполнением. В младенческом возрасте максимально выраженным является личностное начало родительского отношения (М.И.Лисина, Н.Н.Авдеева, С.Ю.Мещерякова, Е.О.Смирнова), а предметное начало (оценка и ожидание определенных качеств, умений, характеристик) на первом году жизни выражено минимально.

По мере взросления ребенка родительские представления о должном укрепляются, возрастают родительские ожидания и требования к ребенку. Родительское отношение качественно преобразуется: преобладание личностного начала сменяется доминированием предметного. Родители являются исполнителями конвенциональных ролей, выполняя «социальный заказ» - адаптируя ребенка к социальной жизни. Когда ребенок достигает совершеннолетия, вновь требуется коренная перестройка родительского отношения, и обратный процесс возрастания личностного начала. Эти изменения сопровождаются многочисленными внешними и внутренними конфликтами. В случае, когда во взаимодействии с повзрослевшим ребёнком преобладают стереотипные и малоэффективные формы воспитательного поведения они могут являться причинами внешних конфликтов; в случае, когда родитель пытается сдержать привычные формы родительского поведения, это их приводит к внутриличностным конфликтам и тяжёлым эмоциональным переживаниям.

Конфликтные отношения с детьми могут быть также усилены в связи с кризисом среднего возраста, переживанием одиночества, связанного с уходом детей, сужением круга общения, однообразием жизни, отсутствием ярких эмоций в отношениях, переживаниями по поводу личной жизни детей.

В данной статье рассматриваются особенности внутриличностных конфликтов родителей повзрослевших детей. Психодиагностический инструментарий проведённого эмпирического исследования составила методика «Представления об идеальном родителе» Р.Г.Овчаровой [5], которая является вариантом семантического дифференциала на тему родительства. В исследовании методика применялась для установления основных характеристик субъективного образа идеального и реального родителя взрослого ребёнка. Для заполнения она предлагалась родителям взрослых детей (возраст детей составлял от 21 до 30 лет). Методика Р.Г.Овчаровой позволяет раскрыть когнитивный, эмоциональный и поведенческий аспект родительской роли. В результате анализа полученных данных на выборке родителей повзрослевших детей сопоставлялись идеальный и реальный образ родителя.

Корреляционный анализ полученных результатов показал что в идеальном представлении о родителе взрослого ребёнка все компоненты: когнитивный, эмоциональный и поведенческий положительно связаны друг с другом (при р≤0,01). А в описании реального образа оказались связаны между собой только: когнитивный и эмоциональный компонент (при р≤0,01); а также эмоциональный и поведенческий (при р≤0,01). Связи между эмоциональным и поведенческим компонентом обнаружено не было. Данный факт говорит о следующем: в идеале родитель взрослого ребёнка чувствует необходимость согласованности всех сфер отношений, он способен понимать своего ребёнка, эмоционально переживать за него и действовать в соответствии с этим. Такая полнота реакций даёт ему ощущение целостности и естественности. Но в реальности, при характеристике себя самого как родителя взрослого ребёнка, наблюдается разрыв между эмоциональными и поведенческими реакциями: то есть, родитель может понимать ребёнка, сопереживать ему - но при этом на уровне действий его поведение отлично от эмоциональных переживаний, и детерминировано преимущественно когнитивными конструкциями.

Неконгруентность между сознаванием и сообщением (поведением), согласно К.Роджерсу, можно квалифицировать со стороны внешнего наблюдателя как лживость, неискренность, нечестность, которая появляется из-за боязни выражения своих реальных эмоций, из-за страха или в силу стремления к скрытности [6]. Внутренне, со стороны субъекта она ощущается как напряжение, тревожность и замешательство, она проявляться в таких словах, как: «Я не могу разобраться», «Я не могу принять решение». На рисунках 1 и 2 изображены корреляционные связи между исследуемыми показателями.

Рисунок 1. Взаимосвязь компонентов родительского отношения (представление об идеальном родителе повзрослевшего ребёнка)

Рисунок 2. Взаимосвязь компонентов родительского отношения (представление о реальном родителе повзрослевшего ребёнка)

Оценивая выраженность отдельных параметров по методике Р.Г. Овчаровой, было обнаружено, что наибольшее рассогласование отмечается по шкале «Поведенческий компонент отношения». Можно сказать, родитель взрослого ребёнка ведёт себя не в соответствии со своими идеальными представлениями.

Реальные представления характеризуются большей выраженностью когнитивного компонента, то есть родитель взрослого ребёнка понимает необходимость перестройки отношений. Эмоциональный и поведенческий компоненты выражены примерно в равной степени.

Для того чтобы процесс сепарации прошел относительно бесконфликтно к нему должны быть готовы обе стороны: как ребёнок, так и родитель. В процессе перестройки детско-родительских отношений активность личности не ограничивается направленностью на «значимого другого», ее интенциональным объектом является также собственное «Я» (эмоциональное состояние, когнитивные конструкты, поступки). Относительно самого себя складываются вполне конкретные ожидания и выдвигаются соответствующие предписания и требования [3]. В период взросления детей родителям необходимо приспособится к снятию с себя многих родительских функций, к факту отделения ребенка от себя и «отдаче его миру». Когда семья полная, отделение ребенка оставляет супругов наедине друг с другом. Если брачный союз скрепляла родительская функция, переставшая быть актуальной, необходимо находить новые стабилизаторы отношений.

Литература:

1. Варга А.Я. Системная семейная психотерапия. Краткий лекционный курс. СПб.2001.

2. Вебер Г. Кризисы любви. Системная психотерапия берта Хеллингера. М. 2001

3. Гаврилина Л.К., Бызова В.М. Кризисы взрослой жизни: моменты роста. СПб.2010

4. Лидерс А.Г. Психологическое обследование семьи: учебное пособие. М., 2007

5. Середа Е.И. Практикум по межличностным отношениям: помощь и личностный рост. СПб., 2006