К вопросу о допустимом объеме цитирования в произведениях науки и учебных произведениях



Автор рассматривает различные подходы к решению вопроса о допустимом объеме цитирования в научных и учебных произведениях и делает выводы об особенностях сложившейся к настоящему моменту судебной практики по данному вопросу.

Ключевые слова: допустимое цитирование, копирование, объем цитирования, цитата.

В настоящее время конкретный объем правомерного цитирования в российском законодательстве не установлен. Для признания его правомерным достаточно соответствия весьма размытым критериям, установленным в п.1. ст. 1274 ГК РФ [1]. Критериями правомерности цитирования, по этой статье, является то, что:

– «цитируемое произведение было правомерно обнародовано;

– при цитировании указаны автор (авторы) произведения, а также источник заимствования;

– произведение процитировано в научных, информационных, полемических критических или учебных целях;

– цитирование произведено в точном оригинале, или же в переводе;

– объем цитирования оправдан целью такого цитирования» [2, с. 170].

Наиболее проблемным, для практического определения правомерности цитирования, является последний критерий (в силу своего оценочного характера). Так, в научных или же учебных произведениях, для того чтобы раскрыть замысел автора зачастую используются очень объемные цитирования. Иногда без этого просто не обойтись. Однако в других случаях это приводит к тому, что конкретное произведение науки или учебное произведение может просто представлять собой полную или частичную компиляцию из других произведений.

В таких случаях, отделить собственные мысли авторов от «цитируемых» можно не всегда. По правилам русского языка цитирование должно оформляться как обособленная кавычками в начале и конце фраза со ссылкой на то, откуда она позаимствована. Однако, как подчеркивается, например, в «Методических рекомендациях по отнесению архивных документов к объектам авторского и смежных прав, доступу и порядку использования таких документов» (утв. Росархивом 28 мая 2018 года) «использование при цитировании литературных текстов кавычек — это только способ обособления цитаты от мыслей автора, но не требование закона» [3].

Тем самым, само по себе отсутствие кавычек не является признаком неправомерного цитирования. Как и факт того, что цитируемое произведение упомянуто в списке литературе или на него даны сноски (ссылки) также не является однозначным критерием «правомерности» такого цитирования.

Решающим критерием, здесь будет именно соответствие объема цитирования целям цитирования. На практике — в науке, в учебной деятельности и в издательском деле конкретные рамки правомерности объема цитирования устанавливаются самые разные. К примеру, для студенческих работ может быть установлен допустимый процент цитирования, при этом конкретный разброс цифр может быть очень большим (от 10 % до 50 %). Издательства также устанавливают собственные объемы допустимого цитирования для статей и иных научных произведений. Однако методы определения объема цитирования, как правило, сводятся к проверке конкретных произведений, статей и работ различными системами обнаружения текстовых заимствований, например — «Антиплагиат», «Advego Plagiatus», «Text.ru» и т. д.

Данные сервисы используют довольно сложные алгоритмы, позволяющие, в частности, определять процент плагиата, цитирования и самоцитирования. Впрочем, ряд ограничений в их работе все же присутствует.

Так, далеко не все научные и учебные произведения размещены в интернете, а ведь именно по открытым источникам в интернете, как правило, и проводится поиск. В последние годы отдельные системы также ищут информацию и по специальным коллекциям научных документов и архивам литературы, однако и они не являются полными. Кроме того, системы обнаружения заимствований хотя и находит источник заимствования в своей базе, но не определяет, является ли он первоисточником. Также всегда остаётся возможность того, что такие системы еще не успели «проиндексировать» конкретный текст (например, недавно размещенный в сети интернет) и он не определяется как заимствованный. Есть и другие проблемы, на которых специально останавливаться не имеет смысла, так как они хорошо описаны в научной литературе [4].

Тем самым, говорить о том, что данные системы являются «последней инстанцией» при определении объема цитирования нельзя, хотя нельзя отрицать и того, что в практической деятельности они весьма удобны. А в случае спора о правомерности объема цитирования отчеты данных систем могут быть представлены в качестве доказательств.

В судебной практике подходы к определению конкретных объемов цитирования рознятся. В настоящее время никаких руководящих разъяснений, устанавливающих объемы цитирования, нет. Однако Верховный Суд РФ, при рассмотрении конкретных дел, все же указал на несколько важных аспектов.

Так, согласно позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 05.12.2003 по делу N 78-Г03–77, «цитирование производится для иллюстрации, подтверждения или опровержения высказываний автора». При этом согласно этому же Определению «под цитированием понимается включение одного или нескольких отрывков из произведения одного автора в произведение другого автора» [5].

В другом Определении от 06.03.2017 N 305-ЭС16–18302 Верховный суд РФ указал, что: «цитирование производится для иллюстрации, подтверждения или опровержения высказываний автора, допустимо в указанных в Законе целях, только из обнародованных произведений и в объеме, оправданном целью цитирования» [6].

Важными здесь можно считать указания на обязательность «обнародования произведения», а также на факт включения именно «отрывка или отрывков произведений», что уточняет понимание правомерности цитирования. Однако и здесь не указано никаких показателей, свидетельствующих о превышении допустимого объема цитирования. Этот вопрос решается индивидуально.

Приведем несколько примеров.

Издательство «Кнорус» обратилось с исковым заявлением о взыскании с Московского технологического института компенсации за нарушение исключительных прав на произведение. Издательство полагало, что один из негосударственных московских вузов незаконно использовал в своем учебном курсе два произведения авторов И. В. Липсица и С. С. Носовой, исключительные права на которые принадлежат Издательству на основании издательских лицензионных договоров. По мнению Издательства, использование принадлежащих ему произведений в объемах соответственно 1,5 % и 64,5 % в системе дистанционного обучения Института в курсе «Экономика» платного образования может быть осуществлено только с согласия авторов (правообладателя) на договорной основе. Первая и апелляционная инстанция, однако, отказали в иске, по той причине, что указанные произведения авторов были указаны в списке литературы, что, по их мнению, свидетельствовало о том, что обнародованные произведения процитированы правомерно в объеме, оправданном учебными целями и целями раскрытия творческого замысла автора.

Однако Суд по интеллектуальным правам направил дело на новое рассмотрение, согласившись с мнением издательства о том, что «цитирование в объеме 1,5 % и в объеме 64,5 %, не может быть оправдано никакой целью». Кроме того, Суд по интеллектуальным правам сделал важный вывод о том, что «цитирование не должно быть основой содержания произведения и преобладать над объемом авторского текста». По мнению Суда, судам надлежало выяснить, «имеется ли в учебном курсе ответчика собственный текст автора, в который включены отрывки (цитаты) из спорных произведений, либо учебный курс представляет собой последовательное копирование различных частей (отрывков) произведений иных авторов при отсутствии собственного текста, каких-либо собственных высказываний автора учебного курса» [7].

При новом рассмотрении дела Арбитражный суд города Москвы суд удовлетворил иск издательства и взыскал с Института компенсацию за нарушение исключительных прав в размере 500 000 руб.

Следующий пример, на котором мы бы хотели остановиться, связан с делом № А40–69432/15, которое рассматривалось в нескольких инстанциях на протяжении более чем трех лет. Суть дела заключается в то, что ООО «Издательство Проспект» обратилось с исковым заявлением о взыскании с НОУ ВО «Московский технологический институт» компенсации за нарушение исключительных прав на произведение. По мнению истца, ответчиком были нарушены его исключительные права, поскольку размещенная на сайте ответчика часть произведения составляет 5,11 авторских листа, что в соотношении с объемом целого произведения составляет 14,6 %.

По данному делу суды первой и апелляционной инстанции пришли к выводу о том, что цитирование было правомерным, так как был указан источник цитирования, а объем цитирования определен его целями. Однако кассационная инстанция отправила дело на новое рассмотрение, не согласившись с указанными выводами.

При новом рассмотрении Арбитражный суд города Москвы учел доводы кассационной инстанции, взыскав компенсацию за нарушение исключительных прав на произведение в размере 300.000 (триста тысяч) рублей указав при этом, что «один авторский лист составляет в среднем 16 страниц книги, таким образом, ответчик «процитировал» более 80 страниц учебника. Таким образом, ответчик незаконно использовал 80 страниц учебника истца в качестве разделов своего учебного курса, что не может рассматриваться в качестве цитирования, а является копированием произведения» [8].

Как можно увидеть в приведенных примерах, суды первой и апелляционной инстанции формально подошли к толкованию норм права. В свою очередь Суды кассационной инстанции хотя и уклонились от решения вопроса о конкретном объеме допустимого цитирования, однако указал на важные аспекты о том, что цитирование не должно преобладать над объемом авторского текста и должно дополнять собственный текст автора, а не заменять его.

В то же время в рассмотренных случаях объем неправомерного цитирования был очень большим. Но что же делать в случае, когда цитата имеет относительно небольшой объем, однако цитируется, к примеру, принципиальный вывод или важные умозаключения, расчеты? Ведь при наличии цитируемого произведения в списке литературы данная цитата будет признана оправданной даже при отсутствии кавычек, тем более что собственный текст в данном случае явно будет. Это, в свою очередь может привести к заблуждению читателя относительно того, кому же конкретно принадлежит данная мысль. Возможны и другие спорные аспекты, при которых определение правомерного объема цитирования будет поставлено в зависимость от специальных знаний.

В связи с этим весьма дискуссионным представляется мнение Е. Микулич о том, что проведение экспертизы для обоснования аргумента о превышении допустимого объема цитирования не требуется. В обоснование своей позиции Е. Микулич отмечает, что «проведение экспертизы в данном случае излишне, судья может самостоятельно сделать вывод о том, какой объем цитирования является допустимым в каждом конкретном случае» [9, с. 58].

Считаем этот вывод спорным, так как судья может не являться специалистом в конкретной области знания и не всегда может правильно оценить действительно ли для раскрытия «творческого замысла автора» по конкретной теме необходим именно такой объем цитирования. На наш взгляд, проведение экспертизы при рассмотрении таких дел очень желательно, а иногда и необходимо. Это позволит изжить формальный подход при рассмотрении таких дел и будет способствовать дальнейшему формированию непротиворечивой судебной практики.

Литература:

1. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть четвертая от 18.12.2006 № 230-ФЗ (ред. от 30.12.2020) // Собрание законодательства РФ. — 25.12.2006. — № 52 (1 ч.). — Ст. 5496.

2. Ворожевич, А. С. Правомерное цитирование как случай свободного использования различных объектов авторского права / А. С. Ворожевич. — Текст: непосредственный // Закон. — 2019. — № 7. — С. 169–182.

3. Методические рекомендации по отнесению архивных документов к объектам авторского и смежных прав, доступу и порядку использования таких документов. Утверждены Федеральным архивным агентствам РФ 28 мая 2018 года. — Текст: электронный // Электронный фонд правовой и нормативно-технической документации: [сайт]. — URL: http://docs.cntd.ru/document/557587264 (дата обращения: 17.03.2021).

4. Чиркин, Е. С. Проблемы реализации поискового индекса для системы антиплагиата / Е. С. Чиркин. — Текст: непосредственный // Вестник российских университетов. Математика. — 2014. — № 2. — С. 674–676.

5. Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 5 декабря 2003 г. N 78-Г03–77. — Текст: электронный // Гарант: [сайт]. — URL: https://base.garant.ru/6169192/ (дата обращения: 17.03.2021).

6. Определение Верховного Суда РФ от 06.03.2017 N 305-ЭС16–18302 по делу N А40–142345/2015. — Текст: электронный // legalacts.ru: [сайт]. — URL: https://legalacts.ru/sud/opredelenie-verkhovnogo-suda-rf-ot-06032017-n-305-es16–18302-po-delu-n-a40–1423452015/ (дата обращения: 17.03.2021).

7. Постановление Суда по интеллектуальным правам от 2 февраля 2016 г. N С01–1236/2015 по делу N А40–41816/2015. — Текст: электронный // Гарант: [сайт]. — URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/71255470/?prime (дата обращения: 17.03.2021).

8. Решение арбитражного суда города Москвы от 21 февраля 2017 г. по делу № А40–69432/2015. — Текст: электронный // Судебные и нормативные акты РФ: [сайт]. — URL: https://sudact.ru/arbitral/doc/0ApbrWoUHYlO/ (дата обращения: 17.03.2021).

9. Микулич, Е. Вновь о правомерном цитировании в сети Интернет / Е. Микулич. — Текст: непосредственный // Интеллектуальная собственность. Авторское право и смежные права. — 2020. — № 2. — С. 51–58.