Проблемы распределения ответственности при голосовании по директиве в совете директоров акционерного общества



В статье рассматривается регулирование ответственности за причинение убытков акционерному обществу вследствие исполнения государственной директивы для голосования в совете директоров. Анализируется гражданское законодательство и судебная практика по теме. Делается вывод о солидарной ответственности для представителя государства в совете директоров и лица, выдавшего директиву, как избыточной санкции для представителя. Выдвигаются и обосновываются предложения по корректировке действующего законодательства.

Ключевые слова: акционерное общество, акционерное право, директива, золотая акция, корпоративное право.

В настоящее время обязательный порядок голосования в совете директоров через выданные директивы определен законодательством для акционерных обществ, в отношении которых используется специальное право на сохранение контроля над компанией, получившее название «золотая акция». Как правило, оно распространяется на достаточно крупные общества с государственным участием, возникшие в процессе приватизации некогда общенациональных активов и производящие социально значимые блага.

Следовательно, директива есть не что иное, как устоявшаяся в отечественном корпоративном управлении практика, когда представителю интересов (профессиональному поверенному) Российской Федерации или ее субъекта в органах управления акционерным обществом с государственным участием выдается письменное указание о том, какое решение необходимо поддержать при голосовании в совете директоров.

В юридической среде встречается полемика по поводу того, целесообразно ли применять директивные модели принятия решений в коллегиальных органах полностью частных компаний [1]. Законом такие правоотношения акционеров и их представителей не запрещены и встречаются на практике. Например, в отношениях между материнским акционерным обществом с полностью частным капиталом и дочерней компанией. Но в большинстве своем директивы все же являются частью управленческой реальности акционерных обществ с государственным участием.

Государство — сложный, многокомпонентный хозяйствующий субъект. Поэтому на практике участие государства в управлении акционерным обществом в самых общих чертах представляет собой следующую цепочку: уполномоченный государственный орган — директива — представитель интересов Российской Федерации в совете директоров — голосование по принятию того или иного решения, на котором представитель исполняет директиву.

На федеральном уровне управление государственным пакетом в капитале акционерного общества осуществляет Федеральное агентство по управлению государственным имуществом (Росимущество), подчиненное Министерству финансов России. Соответственно, оно же выдает письменные директивы. В отношении ряда оговоренных нормативными документами компаний директивы также могут выдавать Министерство обороны Российской Федерации и Управление делами Президента Российской Федерации [2]. В субъектах Российской Федерации такую деятельность осуществляют уполномоченные на то государственные органы регионов. Встречаются названия: Министерство имущественных отношений Московской области, Департамент имущественных отношений Краснодарского края, Департамент имущественных и земельных отношений Новосибирской области и другие. В целом такой подход обеспечивает смысловое и практическое единство участия российского государства в корпоративных правоотношениях.

Требования к кандидатуре представителя интересов государства в совете директоров, особенности его правового статуса, а также функционал раскрывают нормативно-правовые акты Правительства Российской Федерации. В частности, Постановление Правительства РФ от 03.12.2004 № 738 «Об управлении находящимися в федеральной собственности акциями акционерных обществ и использовании специального права на участие Российской Федерации в управлении акционерными обществами («золотой акции»)» [3]. В нем содержится Положение об управлении находящимися в федеральной собственности акциями акционерных обществ и использовании специального права на участие российской федерации в управлении акционерными обществами («золотой акции»). В п. 17 нормативного акта приводится перечень вопросов, для голосования по которым выдаются письменные директивы. Стоит отметить, что документ обязывает Росимущество выдавать их практически по всем мало-мальски значимым предметам внимания, касающимся стабильного функционирования и поступательного развития компании. Среди них — эмиссионная политика и выплата дивидендов, любые действия, направленные на изменение величины уставного капитала, формирование органов управления, участие компании в других организациях, крупные сделки и многое другое.

В этой связи возникает вопрос о соотношении ответственности представителя Российской Федерации в совете директоров и лица, выдавшего письменную директиву, исполнением которой обществу были нанесены те или иные убытки. Речь идет о ситуациях (например, при корпоративных конфликтах), когда исполнение директивы выступило триггером негативных репутационных или материально-финансовых последствий для акционерного общества.

Важными для понимания проблемы являются несколько правовых норм. Так, в п. 2, 6 ст. 71 федерального закона Об акционерных обществах установлено, что члены совета директоров несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные их виновными действиями или бездействием. Причем закон в этом месте не предусматривает разделения на независимых директоров и профессиональных поверенных. Далее говорится, что представители государства несут ту же ответственность наряду с другими членами совета директоров.

Кроме того, в ходе крупной реформы отечественного гражданского законодательства 2014 года, в том числе затронувшей корпоративное право, в Гражданский кодекс Российской Федерации была введена долгое время пребывавшая в проекте ст. 53.1. Норма посвящена распределению ответственности между лицом, уполномоченным выступать от имени юридического лица, и лицом, определяющим действия юридического лица. Статья устанавливает солидарную ответственность для указанных выше лиц (п.4 ст. 53.1 ГК РФ).

Применительно к специальному праву золотой акции это означает, что представитель Российской Федерации, исполнивший директиву в совете директоров и лицо, выдавшее порочную директиву, признаются одинаково виновными в действиях, повлекших убытки для общества, и несут равную ответственность.

Еще до реформы 2014 года в исследовательской среде предлагалось введение солидарной ответственности как наиболее удачного вида ответственности представителей интересов Российской Федерации и лиц, выдавших директивы на голосование в совете директоров акционерного общества [4]. Нововведение было тепло встречено юридической общественностью [5], что неудивительно, поскольку вопрос распределения ответственности между исполнительным лицом и лицом, фактически определяющим его действия, применительно к сфере корпоративного управления был отрегулирован крайне плохо. По сути, разрешение каждого отдельного случая по теме было отдано на откуп судебной системе.

Соответствующую судебную практику в свое время обобщил Высший Арбитражный Суд в п. 7 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица». В документе отмечено, что не является основанием для отказа в удовлетворении требования о взыскании с директора убытков сам по себе тот факт, что он действовал во исполнение легальных указаний органов управления или учредителей (участников), поскольку директор несет самостоятельную обязанность действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно. Следовательно, ст. 53.1 ГК РФ, по сути зафиксировала в материальном праве солидарное распределение ответственности между представителем и «контролирующим» лицом — подход, сформированный задолго до того судами.

Действительно, солидарная ответственность по ст. 53.1 ГК РФ может эффективно работать в определенных ситуациях, поскольку под понятие лиц, определяющих действия юридического лица, подпадают и основные компании по отношению к дочерним, и крупные акционеры. А это хорошая основа для взыскания убытков при разного рода корпоративных конфликтах, недобросовестных действиях со стороны «контролирующих» хозяйствующих субъектов.

Однако в случае с хозяйственными обществами с государственным участием, в отношении которых используется специальное право золотой акции с применением директив на голосование, эффективность солидарной ответственности для директора, представляющего интересы Российской Федерации и лица, выдавшего директиву, не является столь очевидной. Сложно в таких случаях говорить и о справедливости распределения объема ответственности.

Логика подсказывает, что работа в совете директоров по «поддирективным» вопросам не является прямым следствием воли представителя. Он работает с чужим предписанием, исполнение которого является для него легитимно взятыми на себя одновременно и обязательством, и правом. Тем самым исключается и прямой умысел представителя, и его неосторожность. При этом содержание директивы может входить в конфронтацию с другими определенными законодательством правами и обязательствами представителя интересов Российской Федерации в совете директоров. Например, с п. 1 ст. 71 федерального закона Об акционерных обществах, когда представителю предписывается действовать добросовестно и разумно в интересах хозяйственного общества.

В моменте у представителя возникает дилемма, связанная с тем, как голосовать: согласно директиве с причинением убытков обществу или согласно собственному убеждению, основанному на знаниях и опыте. В случае несогласия с директивой и неисполнения ее указаний представитель с формальной точки зрения неминуемо вступает в конфликт с интересами государства, а также в собственный должностной конфликт (например, в случае, когда представитель — госслужащий, на безвозмездной основе участвующий в управлении акционерным обществом).

В такой ситуации ясно, что применение солидарной ответственности играет на руку представителям недобросовестным, занижая за счёт разделения возмещения убытков с лицом, выдавшим директиву, объем ответственности. И, напротив, для честно и добросовестно действовавшего по директиве представителя конечный объем ответственности за наступление негативных для общества последствий может быть сильно завышен.

Применение ответственности к лицу, выдавшему директиву, — также непростой вопрос. Механизм подготовки директивы непрозрачен. В тексте Положения об управлении находящимися в федеральной собственности акциями акционерных обществ и использовании специального права на участие Российской Федерации в управлении акционерными обществами («золотой акции»)» видно достаточно сложную многоэтапную процедуру формирования решения для директивы. Она предполагает межведомственное взаимодействие и серию согласовательных этапов: «В целях подготовки позиции акционера — Российской Федерации в отношении акционерных обществ... Федеральное агентство по управлению государственным имуществом направляет в федеральное министерство или в федеральный орган сообщение о проведении общего собрания акционеров с приложением повестки дня и материалов, полученных от акционерного общества». Затем «Федеральное министерство либо федеральный орган направляет в Федеральное агентство по управлению государственным имуществом свои предложения по вопросу предъявления требования о проведении внеочередного общего собрания акционеров». После чего «Предложения представляются с пояснительно запиской, содержащей обоснование внесения в повестку дня предлагаемого вопроса, а также с приложением материалов, необходимых для принятия решения» [6] и так далее.

В такой ситуации, хоть и способствующей лучшему качеству подготовки директив, все же неясно, кто именно несет ответственность за решение по ним: Росимущество, Министерство финансов РФ, другие ведомства? Непросто определить и конкретных ответственных должностных лиц.

Действительно, по содержанию и смыслу ст. 65.2 ГК РФ, члены корпорации (участники, акционеры) вправе требовать возмещения убытков, причиненных хозяйственному обществу, предъявлением иска к любому лицу, будь то независимый директор, представитель Российской Федерации в совете директоров или иное лицо. При этом в исследуемой ситуации, когда речь идет об исполнении порочной директивы, послужившем основанием для убытков акционерного общества с государственным участием, в первую очередь должна привлекаться к ответственности непосредственно Российская Федерация. По существу описываемых правоотношений именно государство как акционер в данном случае определяет фактический характер действий корпорации.

Такой подход, вкупе с ограничением ответственности представителей Российской Федерации в совете директоров, в большей степени будет отвечать смыслу ст. 53.1 ГК РФ, изначально направленной именно на обеспечение возможности привлекать к возмещению убытков контролирующих субъектов, чья негативная роль в процессе может быть не столь очевидна на первый взгляд. Возложение ключевого объема ответственности на Российскую Федерацию в данном случае есть то самое «снятие корпоративной вуали», когда судебный орган признает ответственным лицо, которое действительно приняло решение, повлекшее нарушение прав и законных интересов акционерного общества, вне зависимости от того, какое лицо формально совершило такие действия.

Ввиду того, что в п. 6 ст. 71 федерального закона Об акционерных обществах никак не оговаривается специфика наступления ответственности при голосовании по директиве, возникает правовая коллизия в рамках той же статьи, п. 1 которой гласит, что члены совета директоров должны действовать в интересах общества, осуществлять свои права и исполнять обязанности в отношении общества добросовестно и разумно. Для ее устранения представляется целесообразным внести изменения в п. 6 ст. 71 федерального закона Об акционерных обществах, изложив его в следующей редакции: «6. Представители государства или муниципального образования в совете директоров (наблюдательном совете) общества в случае исполнения директивы или другого законного предписания, выданного федеральным органом исполнительной власти Российской Федерации, органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органом местного самоуправления, не несут предусмотренную настоящей статьей ответственность».

Предложенные нововведения поспособствуют более справедливому распределению ответственности за убытки, причиненные акционерному обществу с государственным участием вследствие исполнения порочной директивы при голосовании в совете директоров. Поскольку изменениями при определении объема ответственности учитывается степень фактического влияния на принимаемые советом директоров решения, новое регулирование увеличит превенцию недобросовестного поведения. В частности, умышленного причинения убытков при корпоративных конфликтах. Одновременно повысится прозрачность процедуры подготовки директив государственными органами, вырастет мотивация госслужащих, усилится осознание гражданско-правовой ответственности лицами, осуществляющими подготовку директивных документов.

Литература:

1. Директивы для голосования: аргументы за и против // URL: https://rid.ru/wp-content/uploads/2018/01/2017_12_АО_Директивы-комментарии-Беликова-И.В..pdf (дата обращения: 19.11.2024). — Режим доступа: свободный. — Текст: электронный.

2. Постановление Правительства РФ от 31.03.2021 № 495 «О внесении изменений в Положение об управлении находящимися в федеральной собственности акциями акционерных обществ и использовании специального права на участие Российской Федерации в управлении акционерными обществами («золотой акции»)» // Справочная правовая система «КонсультантПлюс». — URL: https://clck.ru/3Ej2Gb (дата обращения: 20.11.2024). — Режим доступа: свободный. — Текст: электронный.

3. Постановление Правительства РФ от 03.12.2004 № 738 «Об управлении находящимися в федеральной собственности акциями акционерных обществ и использовании специального права на участие Российской Федерации в управлении акционерными обществами («золотой акции»)» // Справочная правовая система «КонсультантПлюс». — URL: https://clck.ru/3EMx8d (дата обращения: 20.11.2024). — Режим доступа: свободный. — Текст: электронный.

4. Грищенко О. И. Участие государства в акционерных обществах: правовые проблемы: специальность 12.00.03 «Гражданское право, предпринимательское право, семейное право, международное частное право»: диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук / Грищенко Ольга Игоревна; Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова. — Москва, 2014. — С. 171. — Текст: непосредственный.

5. Алексеенко А. П. Гражданско-правовая ответственность акционеров в свете реформы гражданского кодекса РФ / А. П. Алексеенко // территория новых возможностей. Вестник ВГУЭС. — 2015. — № 1 (28). — С. 39. — Текст: непосредственный.

6. Постановление Правительства РФ от 03.12.2004 № 738 «Об управлении находящимися в федеральной собственности акциями акционерных обществ и использовании специального права на участие Российской Федерации в управлении акционерными обществами («золотой акции»)» // Справочная правовая система «КонсультантПлюс». — URL: https://clck.ru/3EMx8d (дата обращения: 20.11.2024). — Режим доступа: свободный. — Текст: электронный.