Воспитание патриотизма и национальная безопасность: исторический аспект (на опыте Советско-финляндской войны 1939-1940 гг.)

В данной статье автор на основе исторического опыта Советско-финляндской войны 1939-1940 гг. подчеркивает необходимость формирования патриотизма в рамках единого учебно-воспитательного процесса.

Ключевые слова: патриотизм, безопасность, Советско-финляндская война.

Вот уже более двадцати лет мы живем в постсоветскую эпоху. Но в памяти людей старшего поколения еще живы воспоминания о феномене советского патриотизма. Он не раз помогал нашей стране в трудные минуты, был одним из источников победы в Великой Отечественной войне. Сейчас времена для нашей страны хоть и не военные, но тоже не самые простые, и патриотические чувства широких масс населения явились бы хорошим подспорьем в преодолении современных трудностей. Российское руководство, похоже, понимает это, и в последнее время все более активно предпринимает шаги по развитию, в том числе, патриотической составляющей учебно-воспитательного процесса. Но процесс воспитания патриотов протекает трудно, в головах «постсоветских» рядовых людей и руководителей кардинально изменились жизненные приоритеты: граждане современного российского общества сосредоточены на экономическом успехе. Все процессы и явления рассматриваются, в первую очередь, с экономической точки зрения, оцениваются их прибыльность и конкурентоспособность результатов. Вот и в близких автору современных российских Вооруженных силах, где давно идут разговоры о профессионализме, военный профессионализм связывают, в первую очередь, с экономической (высокое денежное довольствие) и юридической (всестороннее законодательное и социальное обеспечение) сторонами жизни военнослужащих. Многие преподаватели знают о «тяжелой судьбе» гуманитарных дисциплин в непрофильных вузах, ведь «мировоззренческие» предметы приносят мало дохода. В этой социальной парадигме, казалось бы, патриотизм становится лишним звеном, или, как минимум, уходит на второй план. «Окупятся ли затраты на воспитание патриота?», - вот ключевой вопрос современного делового человека. Оставляя в стороне этическую оценку подобных размышлений, автор попытается «влиться» в поток «практичных» людей и с этой точки зрения доказать необходимость и оправданность воспитания патриотов. Ведь патриотизм – явление многогранное, его можно рассматривать как мощную движущую силу, мотив, в любых областях жизнедеятельности общества, в том числе даже в области экономики. При этом получаемая прибыль не всегда сможет иметь прямое денежное выражение, но, тем не менее, будет вполне ощутима. Особенно это касается критических ситуаций, войн и конфликтов. Для доказательства этой мысли автор использует исторический опыт Советско-финляндской войны 1939-1940 гг.

Советско-финляндская война – одна из крупнейших локальных войн Советского Союза. Опыт этой войны, потребовавшей от нашей страны серьезных усилий и приведшей к большим потерям, к сожалению, оказался «затенен» Великой Отечественной войной. Огромные беды и проблемы, обрушившиеся на СССР в период 1941-1945 гг., привели к изменению отношения к событиям Советско-финляндской войны. Неисчислимые людские потери в Великой Отечественной войне, в некоторой степени, «обесценили» гибель свыше 126 тысяч [1, с. 121] военнослужащих зимой 1939-1940 гг. Огромная беда заслонила собой беду большую. Кроме того, победа в великой войне породило чувство эйфории, нежелание вспоминать о чем-то неприятном, неуспешном. Но в рассматриваемом нами аспекте патриотического сознания опыт этой локальной войны в современных условиях даже более интересен, чем практики «тотальной» для жизнедеятельности общества Великой Отечественной. Зимой 1939-1940 гг. страна жила в условиях мирного времени, война проходила хотя и на большом, но все же ограниченном северо-западном театре военных действий (размах военных действий на протяжении от Баренцева моря до Финского залива более 1500 км, глубина продвижения советских войск составила от 35-45 км в полосе действий 9А до 150-200 км в полосе 14А) [2, с. 419]. Однако на ее протяжении Вооруженным силам неоднократно требовалась действенная помощь со стороны патриотически-настроенного населения.

Руководство страны уделяло большое внимание освещению боевых действий с целью добиться патриотического подъема [3]. Особенно пристальное внимание уделялось рабочим предприятий, задействованным на выполнение задач снабжения РККА. Например, на Кировском заводе, в целях скорейшего выполнения оборонного заказа на участках цеха оперативно проводились митинги, собрания рабочих, подводились итоги смен, издавали специальный бюллетень, посвященный выполнению военного заказа [4, с. 138]. Вот как описывает Г.Н. Караев организацию работы: «До начала работы…происходят краткие пятиминутные летучки. Два документа зачитываются…: последняя оперативная сводка с фронта и сообщение о выработке стахановцев, занятых в предыдущую смену» [5, с. 76]. Не оставались в стороне и другие категории населения. Как свидетельствуют документы, разъяснение деятельности органов управления страной в этот период проводилось и среди колхозников с целью «создания общественного мнения»[6, с. 108].

В этом месте современный «деловой» человек снисходительно улыбнется и подумает о примате экономического стимулирования, о ненужности и комичности всех этих собраний, митингов и бюллетеней. Но как тогда объяснить невиданный подъем эффективности труда в области выполнения военных заказов среди ленинградских инженеров, рабочих и ученых? Смены на Кировском заводе перевыполняли задания по выпуску военной продукции на 220-240%! Схожая ситуация была и на Ижорском заводе, когда в механический цех № 2 поступил военный заказ. Люди проводили в цеху по три смены подряд и выполняли нормы по 200-300%[5, с. 76-77].

Также можно вспомнить ставшую знаменитой историю создания миноискателей, когда инженеры-конструкторы за одну ночь изобрели прибор, жизненно необходимый войскам. Командующий войсками Ленинградского военного округа К.А. Мерецков рассказывал об этом: «Жданов и я пригласили ряд ленинградских инженеров…и рассказали им о сложившемся положении. Нужны миноискатели. Товарищи подумали, заметили, что сделать их можно, и поинтересовались сроком. Жданов ответил: «Сутки!»

-          То есть, как вас понимать? Это же немыслимо! – удивились инженеры.

Уже на следующий день первый образец миноискателя был готов»[7, с. 176].

За изобретением миноискателей последовала не менее интересная история их производства. Для обеспечения этим прибором войск рабочие и руководители завода несколько дней буквально не выходили из цехов, спали урывками, но изготовили несколько десятков тысяч экземпляров миноискателей, которые немедленно были отправлены на фронт [8, с. 75-76].

Каким образом все это можно объяснить с общепринятой сегодня точки зрения превосходства экономической мотивации? Очевидно, что и не страх перед репрессиями заставлял конструкторов изобретать, а рабочих совершать, поистине, трудовой подвиг. Так можно работать, только испытывая глубокие патриотические чувства. В подобных критических ситуациях патриотизм становится в десятки раз эффективнее любых стимулов, в том числе и экономических.

Работа по патриотическому воспитанию вылилась и в сбор посылок для бойцов РККА зимой 1939-1940 гг. Постановление Экономического совета при СНК СССР № 1446 от 29 декабря 1939 года обязывало «Народный Комиссариат связи Союза ССР беспрепятственно принимать почтовые посылки в адрес войсковых частей и военнослужащих ЛВО независимо от веса и количества этих посылок в один адрес» [9, с. 119]. И посылки пошли… Согласно выписки из протокола заседания Президиума Ленинградского Областного исполнительного комитета от 21 декабря 1939 г. по адресу Мойка, дом 94 была образована Областная комиссия по организации и руководству приемом и отправкой подарков бойцам действующей Красной Армии и Флота под председательством заместителя председателя Леноблисполкома В.Д. Семина [10, с. 5]. «Вначале комиссия работала в одной комнате, - вспоминает участница событий М. Черепова, - но уже через несколько дней и в нескольких комнатах стало тесно, - так велик был приток подарков… Подарками мы были буквально завалены. Их приносили ленинградцы, присылали по почте со всех концов Советского Союза…» [11, с. 406]. Уже через неделю, к 28 декабря 1939 г. комиссии по приему подарков были организованы во всех районах Ленинградской области [10, с. 6, 15]. Полученные посылки после сортировки рассылались в госпитали и части действующей армии. В результате деятельности комиссий только за три недели, с 26 декабря 1939 г. по 15 января 1940 г. было собрано и отправлено бойцам 1467 кг конфет, 2416 кг сухарей и печенья, 1585 кг яблок, 929 кг пряников, 381 кг сахара и другие продукты [12, с. 27-28]. Всего в адрес областной комиссии с 25 декабря по 15 марта поступило 15 тыс. посылок [13, с. 145] на сумму около 20 млн. рублей [5, с. 80].

Кроме посылок на расчетный счет областной комиссии для бойцов РККА и РККФ перечислялись денежные средства. Согласно «Сводки о поступлении денежных средств на подарки бойцам действующей Красной Армии и Военно-Морского Флота» за время с 25 декабря 1939 г. по 15 марта 1940 г. всего поступило 4024549 руб. 10 коп. Эти средства расходовались, в том числе, на оказание помощи семьям красноармейцев (434725 руб.), закупку подарков (1931990 руб. 05 коп.), оказание единовременной помощи семьям убитых и раненых (1000000 руб.) [12, с. 17-19, 25].

Что же заставило небогатых жителей СССР (средняя зарплата рабочего составляла 600-800 рублей [14, с. 82-84]) отправить в РККА деньги и посылки на общую сумму свыше 24 млн. рублей (для сравнения укажем, что валовая продукция всей швейной промышленности Ленинградской области за 1939 г. составила 24,1 млн. рублей, льняной промышленности – 12,6 млн. рублей, а шерстяной – 0,2 млн. рублей [15, с. 2])? Здесь трудно говорить о каких-либо экономических стимулах или страхе перед НКВД. Так могут себя вести только люди, горящие желанием помочь своей стране и армии, настоящие патриоты.

Только такие люди по зову сердца, без всякой повестки могут поехать в войска и попытаться им помочь на месте в любой должности. Так сделала Е. Васильева, работавшая во время войны поваром в госпитальной кухне. Она вспоминает: «Меня назначили поваром по диэтическому (стиль и орфография оригинала – С.Ж.) питанию… Надо было не только получать на складе продукты и приготовлять пищу, но и заготовлять дрова и воду. Когда… [подруга] заболела, я осталась одна. Пришлось готовить на 350 человек. <…> Подготовляли продукты ночью, а готовить я начинала в 5 часов утра. Полтора месяца я не выходила из кухни, почти не снимала сапог; днем готовила пищу, ночью подготовляла продукты и кипятила воду для питья и операционной, ежедневно мыла пол и котлы. Спала я в большом ящике со стружками от яиц. Я добивалась, чтобы питание раненых было вкусным и разнообразным»[11, с. 401].

Будем помнить, что все вышеуказанные события происходили не в условиях тотальной войны 1941-1945 гг., а в мирное для большинства населения СССР время, когда у людей была возможность жить обычной жизнью, зарабатывать деньги на каком-нибудь предприятии, ходить по магазинам, совершать покупки, развлекаться. Какими деньгами можно оценить действия патриотов, какими экономическими стимулами их можно было заставить?

Приведенные примеры показывают, что патриотизм имеет и экономический аспект. Это не выражается в сиюминутной прибыли, в сложных условиях социальных кризисов патриотизм, зачастую, является единственным реальным стимулом производительной деятельности людей, по своей эффективности намного превосходящей все примеры «ударного капиталистического труда». Патриотизм можно рассматривать как своеобразный «неприкосновенный запас» страны, в том числе и экономический, используемый в тяжелейших, критических условиях. Размер этого запаса определяет устойчивость государства, уровень его безопасности. Это требует от современной России пристального внимания к воспитанию патриотизма в условиях нестабильного и неспокойного мира. Пора прекратить уповать на, якобы, всемогущую силу денег и экономических стимулов. Первый звонок для апологетов подобных взглядов уже прозвенел: Вооруженные силы США испытывали жесткий кадровый голод (некомплект доходил до 20% личного состава) для своей профессиональной и высокооплачиваемой армии в Ираке [16]. Оказывается, что даже в стране, всецело поклоняющейся «золотому тельцу», люди не хотят идти умирать за деньги. Но ведь так было всегда. Возможно, в нашей стране с ее идеологическим «разбродом и шатанием» последних десятилетий забыли, что подвиги (неважно – трудовые или военные) никогда не совершались на основе материальных стимулов. Их совершали настоящие патриоты. Неужели такие люди России больше не понадобятся?

1.    Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: Статистическое исследование / В. М. Андронников, П. Д. Буриков, В. В. Гуркин и др.; под общ. ред. Г. Ф. Кривошеева. – М.: Воениздат, 1993. – 415 с.
2.    Советская Военная Энциклопедия. В 8 т. / Пред. гл. ред. комиссии Н. В. Огарков. – М., 1978. – 8 т. Т.7.
3.    Принимай нас, Суоми-красавица! «Освободительный» поход в Финляндию 1939-1940 гг. / Сборник документов и фотоматериалов. Изд. 2-е, испр. и дополненное. / Автор проекта и составитель: Е. Балашов. – СПб.: «Издательство ОСТРОВ», 2004. – 308 с.
4.    Центральный Государственный архив историко-политических документов (ЦГАИПД). Ф. 24. Оп. 2 ч.III. Д. 3661.
5.    Караев, Г. Н. Разгром белофинского плацдарма. 30 ноября 1939 г.– 13 марта 1940 г. / Г. Н. Караев. – Л.: Лениздат, 1941. – 160 с.
6.    ЦГАИПД. Ф. 24. Оп. 2 ч.III. Д. 3658.
7.    Мерецков, К. А. На службе народу / К. А. Мерецков. – 5-е издание. – М.: Политиздат, 1988. – 447 с.
8.    ЦГАИПД. Ф. 25. Оп. 13а. Д. 12.
9.    Центральный Государственный архив Санкт-Петербурга (ЦГА СПб). Ф. 7179. Оп. 59. Д. 229.
10. ЦГАИПД. Ф. 24. Оп. 12. Д. 7.
11. Бои на Карельском перешейке. – М.: Госполитиздат, 1941. – 420 с.
12. ЦГАИПД. Ф. 24. Оп. 12. Д. 27.
13. История ордена Ленина Ленинградского военного округа / Н. И. Барышников, Л. Г. Винницкий, В. А. Крейнин и др. – 3-е изд., исп. и доп. – М.: Воениздат, 1988. – 446 с.
14. ЦГА СПб. Ф. 7179. Оп. 59. Д. 197.
15. ЦГА СПб. Ф. 95. Оп. 4. Д. 629. Основные показатели промышленности за 1939 год по районам Ленинградской области. Сводный отчет. Форма «Р».
16. Иванов В. Негативные последствия затянувшейся кампании // Независимое военное обозрение. 2006. № 8 17-23 марта.