Проблемы использования эквивалентов при переводе текстов

Теория перевода в Узбекистане имеет глубокие корни. Ещё в тридцатые годы двадцатого столетия С. Хусайн, М. Даврон, М. Салье, С. Сиддик успешно разрабатывали проблемы теории перевода. Так С. Хусайн ввёл в теорию перевода понятие «переводящий язык» и предлагал переводчикам в области художественного перевода переводить так, «что если Руставели был узбеком и создал свою поэму «Витязь в тигровой шкуре» на узбекском, то написал бы её именно так». То есть он требует от переводчиков осознания того, что дух оригинала произведений должен быть полностью передан в переводе не только с его достоинствами, но и вместе с его ошибками и недостатками. С. Сиддик тоже в своих исследованиях склоняется к мысли, что при переводе особо важен творческий подход, который требует больших знаний, огромной любви к своей работе и кропотливости, не допускающей вольностей в переводе. Мы знаем, что художественный перевод-это творческая работа, которая имеет свои правила. В переводе большую преграду создают эквиваленты и их использование с условием, чтобы не было искажения текста оригинала. Норма эквивалентности перевода предусматривает большую общность содержания оригинала и перевода, но лишь в пределах, совместимых с другими нормативными требованиями, обеспечивающими адекватность перевода [1, c. 126].

В узбекском языке слово «опа» общепринято означает «старшая сестра», но в народе такое же обращение может быть и к родной матери, и просто к женщине старшей по возрасту, не имеющей какого-либо родства к обращаемому. Но при переводе на английский язык «опа» переводится как «sister», то есть как сестра. В этом переводе даже нельзя определить о старшей сестре или о сестрёнке идёт речь. А обращение «Лола опа» может означать не обращение к родной сестре, как «sister Lola», а просто обращение к старшей по возрасту. Поэтому применяются дополнительные слова, чтобы передать точность образа. Слово «юлдуз», означающее «звезда» употребляется в узбекском языке ещё как женское имя. Предложение «Юлдузлар кеч чиқди» дословно переводится как «Звёзды появились поздно» – «Stars appeared later «, но может означать, что «девушки по имени Юлдуз вышли поздно (откуда-то)» – «Girls named Yulduz came late». Если не изучить полностью весь переводимый текст, то это может привести к неточному, а иной раз ошибочному переводу. Если нужно перевести узбекскую идиому «оқ йўл» её словарным подобием, то мы бы имели перевод «белая дорога» на русском языке или «white way» на английском, что не передаёт правильное выражение идиомы, которая означает «доброго пути» – «Bon voyage». Идиома «кўз тегди» дословно означает «глаз задел», что не передаёт правильного значения, которое в правильном контексте означает «сглазили»-»jinxed». Опять же найти правильное слово при переводе на английский язык доставляет неудобства при переводе текста. Значит в этом случае мы должны искать не дословный перевод, а слово, передающее точное содержание идиомы.

Такая же проблема возникает при переводе текстов стихотворений и газелей великих поэтов. Вот строки из газели Машраба:

Неча кундур бу кўнгул муштоқи дийдор эрур,

Ўргулай, эй дилбари ширин забоним, қайдасан.

Ташналабдур Машрабинг, бўлди юраки ҳам кабоб,

Фурқатингда, эй менинг ороми жоним, қайдасан.

Дословный перевод:

Уж сколько дней, пылая сердцем,

Зову тебя: вернись, приди!

Как мотылёк, о где же ты,

Обуглилась душа Машраба и сердце стало шашлыком

Страшна разлука, как пустыня...я изнемог...О где же ты.

Здесь мы наблюдаем ошибку при переводе идиомы «юрагим кабоб бўлди». Естественно, чтобы создать эквивалентность текста мы не должны отходить от первоначального текста, но это не должно заканчиваться полным абсурдом при переводе.Теперь представим как это будет звучать при переводе на английский язык, если мы не будем придерживаться правила правильной передачи содержания текста. «Heart became kebab»-дословный перевод не только не передаёт состояния поэта, но и доводит содержание газели до комического состояния. Сама строка «обуглилась душа Машраба» в этом переводе поясняет сложившуюся ситуацию.

Теперь перейдём к анализу перевода 18-й сонеты Вильяма Шекспира.

Shall I compare thee to a summer’s day?

Thou art more lovely and more temperate.

Rough winds do shake the darling buds of May,

And summer’s lease hath all too short a date.

В тексте дословный перевод «грубый ветер» заменяем на «бурю» и это звучит более лиричнее при переводе. Перевод этой сонеты более удачен у С. Маршака.

Но ты милей, умеренней и краше.

Ломает буря майские цветы,

и так недолговечно лето наше!

Кроме этого при переводе с узбекского на английский возникают препятствия в условиях применения чисто национальных слов и терминов, не употребляемых в других языках. Например, «андиша қилмоқ» не имеет прямого эквивалента, полностью передающем суть словосочетания. Это словосочетание связано с менталитетом народа, чтобы правильно выразить его, нужно сначала изучить культуру народа. Трудность перевода состоит ещё в том, что такое слово нельзя перевести даже одним предложением, так как оно содержит в себе многие понятия, связанные именно с ментальностью народа. То есть, отказываясь в данном случае от дословного перевода, мы опять прибегаем к литературному, как к переводу, который передаёт мысли подлинника в форме правильной литературной речи [2, c. 33]. Отказ от формальной, дословной точности позволяет передать поэтический элемент текста и доносит эмоциональное состояние.

В интересах точности передачи смысла, может возникнуть необходимость переставления или замены отдельных слов и выражений на другие, подобные по смыслу. Опять же мы не должны забывать о ясности, сжатости и литературности перевода, как основных требований качественного перевода. Также, при переводе обязательно изучение условий жизни и быта, ментальности народа, с языка которого производится перевод.

Литература:

1. И. Н. Комиссаров. Современное переводоведение. М., 2001.
2. А. Л. Семенов. Основы общей теории перевода. М., 2008.