Становление японского реализма и творчество Таяма Катай (1872–1930)



Одним из наиболее ярких периодов в истории японской культуры и литературы по праву считается конец XIX — начало XX века. Это было так называемое «послемэйдзинское» время. Как известно, в 1868 году в Японии произошла незавершенная буржуазная революция Мэйдзи, 150-летие которой широко отмечается в этом году [3]. Она ознаменовала собой, в том числе, и «открытие» страны, которая до этого почти два с половиной века находилась в добровольной изоляции от всего мира. После революции Мэйдзи Японию захлестнула волна увлечения Западом, в том числе его культурой и литературой. За несколько десятилетий японская литература прошла сложный путь самоопределения, поиска гармонии между традиционно японским и привнесенным извне. Это было время просветительского движения, развития журналистики и переводной литературы, приобщения японской читающей публики к литературным достижениям европейской цивилизации. Время сложное, противоречивое и необыкновенно плодотворное.

В результате к концу XIX века в Японии появилась целая плеяда талантливых писателей и поэтов, которые и сформировали совершенно особую по духу и тематике литературу «послемэйдзинского» периода. Некоторые из них считали себя писателями-реалистами, другие увлекались романтизмом, третьи относили себя к натуралистам. В тот момент в Японии литературные направления смешивались и странным образом сосуществовали друг с другом. И в этом был особый литературный колорит той эпохи.

Среди наиболее известных японских писателей начала XX века особой популярностью пользовался писатель Таяма Катай (1872–1930), основоположник, трибун натуралистического направления в японской литературе. Особую известность принесли ему манифест японских писателей-натуралистов «Неприкрытое изображение» (1904) и повесть «Постель» (1907) о любовной страсти немолодого писателя к своей юной ученице.

В целом, литературное наследие Таяма Катай впечатляет — широко известна его трилогия «Жизнь», «Жена» и «Семейные узы» — так называемые «романы о себе», путевые заметки о достопримечательностях японской столицы и ее окрестностей, воспринимаемые теперь, по прошествии времени, как важный краеведческий и культурологический источник. Но среди всех многочисленных произведений Таяма Катай особое место занимает в его творчестве повесть «Сельский учитель» (1909), которая и сегодня любима в Японии, а места, где происходили события этого произведения, являются центром паломничества.

Это история о трагической судьбе бедного юноши по имени Хаяси Сэйдзо, который из-за нехватки средств не смог окончить старшую школу, но, следуя своему призванию, отправился в небольшой провинциальный городок и поступил учителем в сельскую начальную школу. Он влачит безрадостное существование, видя, как один за другим рушатся его идеалы, и, понимая, что его собственная жизнь становится столь же безрадостной, как и жизнь всех учителей в этой школе. Мечты о литературе и прекрасном будущем уступают место бесцветной жизни. Не найдя сил бороться, он начинает пить и вскоре тяжело заболевает [2].

Трагические события этой повести разворачиваются на фоне русско-японской войны 1904–1905 годов. Победы Японии на фронтах, общее ликование, обещания правительства улучшить жизнь всех японцев так далеки от полной лишений жизни молодого героя повести, что только подчеркивают весь трагизм происходящего. «Маленький человек» оказывается забытым и брошенным, он остается наедине со своими проблемами и разбитыми надеждами. Как логическое завершение всеобъемлющей дисгармонии воспринимается и смерть героя — он умирает в нищете и одиночестве, а за окнами толпы сограждан бурно восхваляют правительство, одерживающее победы на фронтах войны.

Повесть «Сельский учитель» оказалась близкой душам многих японцев, потому что проблемы молодого учителя были созвучны проблемам сотен таких же молодых и неприкаянных, невостребованных людей молодого поколения в Японии начала XX века. Может быть, именно поэтому интерес читающей публики к судьбе реального прототипа главного героя повести всегда был велик. Реального прототипа «сельского учителя» звали Кобаяси Хидэдзо. Как и герой будущего рассказа, Хидэдзо уехал в небольшой городок Ханиу (на севере современной префектуры Сайтама, недалеко от Токио) и поступил на службу в маленькую сельскую школу Мироку сёгакко. На свои скудные средства Хидэдзо удалось снять дешевое жилье около буддийского храма Кэмпукудзи. Каждый день, отправляясь на работу, он проделывал путь в шесть километров по сельским дорогам. Однако вскоре заболел и в сентябре 1905 г. скончался в возрасте 21 года. Хидэдзо был настолько беден, что и похоронили его скромно там же, где он жил — около храма Кэмпукудзи.

Конечно, тогда никто не мог и предположить, что тихий городок Ханиу станет местом паломничества, а обычный сельский храм, каких по всей Японии не счесть, будет упоминаться как главная достопримечательность города. Но так случилось, что Кобаяси Хидэдзо вел дневник. Он вообще был натурой творческой, пробовал себя в поэзии и опубликовал даже несколько стихов. В свое время дневник попал в руки писателя Таяма Катай, что, вероятно, произошло не случайно. Дело в том, что настоятелем того самого храма Кэмпукудзи был друг писателя — Оота Гиёкумэй. Именно с него Таяма писал позже образ настоятеля буддийского храма в своей повести.

Однако место настоятеля Оота Гиёкумэй получил не сразу, а, по всей видимости, именно в тот период, когда юноша по имени Кобаяси Хидэдзо поселился поблизости. До этого, еще в 90-х годах XIX в., Оота Гиёкумэй считал себя литератором, пытался писать стихи и даже хотел стать переводчиком. Сохранились его публикации в провинциальном журнале «Бунгэй курабу» («Литературный клуб»), в одном из бесчисленных изданий послемэйдзинской Японии. Известно также, что в 1897 г. Оота Гиёкумэй вместе с Таяма Катай и другим известным писателем, будущим классиком японской литературы начала XX в. Куникида Доппо (1871–1908) опубликовал сборник «Дзёдзёси» («Лирические стихи»), который имел эпохальное значение если не для истории всей японской литературы, то уж точно — для литературной жизни нынешней префектуры Сайтама. Это был первый поэтический сборник «новых стихов» — киндайси, опубликованный в Сайтаме.

Оота Гиёкумэй мечтал стать поэтом, однако лирические стихи и статус настоятеля буддийского храма были несовместимы. И как только Оота Гиёкумэй получил место настоятеля, он отошел от литературы, не теряя при этом связь с друзьями-литераторами. К тому же к этому времени с Таяма Катай его связывали не только дружеские, но и семейные узы — Таяма женился на младшей сестре Оота.

Сохранилась чудесная старая фотография, вероятно, 1897 года, на которой запечатлено содружество «Дзёдзёси»: Оота Гиёкумэй, Куникида Доппо, Таяма Катай, а также в будущем известнейший ученый-этнограф и фольклорист Янагита Кунио (1875–1962). [1, с. 7]. Все такие молодые и одухотворенные… И никто еще не знает, какая судьба уготована каждому из них…

Оота Гиёкумэй станет настоятелем буддийского храма, но не только тем прославится. Его имя будут вспоминать в связи с судьбой бедного прихожанина, который и запомнился ему, наверное, лишь тем, что умер слишком молодым. Правда, именно Оота Гиёкумэй потомки будут благодарны за то, что он сохранил неизвестно каким образом попавший к нему дневник того молодого человека, и не только сохранил, но и передал в надежные руки, и тем самым, сам того не ведая, стоял у истоков создания одного из лучших произведений новой японской литературы.

Таяма Катай станет известным литератором, его роман «Футон» («Постель») будет считаться новаторским, а потомки будут называть его не иначе как «мастер», «классик», «основоположник». Куникида Доппо вскоре скончается от чахотки, оставив своим почитателям бессмертную поэму в прозе «Равнину Мусаси» и запечатлевшись в их памяти молодым стеснительным юношей. Что же касается Янагита Кунио, то его имя станет известно далеко за пределами Японии. Его труды будут переводиться и цитироваться. Его ждет судьба «мэтра» японской науки и, наверное, самого известного в мире японского ученого-этнографа. Но пока, в 1897 году ничего этого нет, и повесть «Сельский учитель» еще не написана. И никому неведомо, какие удивительные совпадения будут с ней связаны.

Одно из них ассоциируется с именем известного в свое время художника — мастера школы японской живописи-нихонга Кобаяси Санки (1887–1971). Невероятно, но Кобаяси Санки был учеником реального «сельского учителя» — Кобаяси Хидэдзо и учился в той самой сельской школе Мироку сёгакко! В нем рано проявился художественный дар, и Кобаяси Санки решил посвятить себя изучению европейской живописи. Однако интерес к своеобразию нихонга возобладал, и он прославился именно в этой области. Со временем Кобаяси Санки решил попробовать свои силы в книжной иллюстрации, и в 1958 г. на Второй выставке иллюстраций к произведениям художественной литературы, выполненных в манере нихонга, он представил целую серию свитков-эмаки, иллюстрирующих рассказ «Сельский учитель». Общепризнанно, что это была одна из самых удачных попыток проиллюстрировать рассказ Таяма Катай.

… Сегодня маленький городок Ханиу, где около того самого храма Кэмпукудзи сохранилась могила реального прототипа «Сельского учителя» — юноши по имени Кобаяси Хидэдзо, место, куда приходят ценители японской литературы. Там и теперь находится обычное прихрамовое кладбище, но могилу Кобаяси Хидэдзо можно найти без особого труда: около ведущей к ней аллеи высится стела, на которой написано «Могила сельского учителя». Именно так именуют в современной Японии некогда жившего реального человека Кобаяси Хидэдзо — его образ навсегда слился воедино с образом литературного героя. При том же храме в свое время был организован музей истории создания известной повести, в котором самое замечательное — воссозданная комната Кобаяси Хидэдзо. Там посетителям даже разрешается посидеть за низким столиком и внимательно рассмотреть лежащие на столе письменные принадлежности — все это, по замыслу создателей музея, должно помочь ощутить атмосферу того времени и представить себя на месте «Сельского учителя».

А еще в этом городке можно пройти дорогой «Сельского учителя». И это не является изобретением городка Ханиу. Интересно, что в Японии принято «ходить дорогой» литературных и исторических героев. Это можно сделать самостоятельно, а можно и в составе экскурсионной группы. Японцы убеждены, что, только «повторяя путь», можно почувствовать душу героя прошлого или «ощутить» характер литературного персонажа. И потому путешествие на место реально или даже вымышлено проходивших событий — это обязательная часть экскурсионного сервиса в Японии, а также важная часть краеведческого образования в начальной школе.

Дорогой «Сельского учителя» в Японии проходят многие — ведь, как говорят японцы, для них очень важно самим почувствовать, какой сложной была жизнь этого знакомого им практически с детства молодого человека. При этом особый интерес для японцев всегда представляет поиск тех мест, которые были описаны в повести более ста лет назад, посмотреть, что теперь находится там. Они хотят лично повторить путь, который и сам Кобаяси Хидэдзо, и его литературный «собрат» проделывали дважды в день. Шесть километров по полям, косогорам, узким улочкам, по мосту через речку — кажется, что даже облик этого тихого провинциального городка не слишком изменился, хотя большинства из упомянутых зданий уже нет и в помине, а на их месте — автостоянки и круглосуточные магазины. И все равно сотни японцев ежегодно проходят эти шесть километров непростого пути. Пути, на котором возникает желание подумать о жизни и вечности…

Литература:

1. Оомия-коэн то бунгакусятати (Парк Оомия и литераторы). — Сайтама, 1999.
2. Таяма Катай. Инака кёси (Сельский учитель). — Токио, 1952.
3. Япония. 150 лет революции Мэйдзи. — СПб., 2018.