Геополитика как борьба за биоресурсы



Today geopolitics acts as a justification for the struggle for material resources at the state level. Not only the hydrocarbon raw, but food resources are increasingly becoming the subject of the struggle of the leading countries of the world.

Keywords: geopolitics, resources, security, food.

For correspondence: boltaev83@mail.ru

Обеспечить безопасность больших географических пространств, создать условия для развития национальных экономик, снабдить государства материальными ресурсами: вот те задачи, которые ставила геополитика уже в период своего становления как самостоятельной научной дисциплины. Препятствием для решения данных задач долгое время оставался произвольный характер геополитических обобщений. Более того, в советской науке господствовал резко негативный взгляд на геополитику, указывалось, что это «лженаучная, реакционная теория, получившая распространение в агрессивных империалистических государствах. Изображая географическую среду решающим фактором жизни общества, геополитика оправдывает захватническую политику путем извращенного истолкования данных физической, экономической и политической географии» [2, с. 559–560]. В настоящей статье авторы намерены оценить перспективы превращения геополитики в верифицируемое учение о политических аспектах социокультурной динамики.

В свете идей, сформулированных современными геополитиками, появляется возможность ввести понятие геополитическая безопасность. Геополитическая безопасность — форма безопасного существования государств в пространстве мировой географии.

Еще О. Конт утверждал, что любая сфера человеческого знания в своем развитии проходит три стадии: теологическую, метафизическую и позитивную. Изучение предмета начинается с принимаемых на веру, как правило, ложных допущений, продолжается созданием критического метода, позволяющего отсеивать, выбраковывать недостоверные гипотезы (в качестве оружия критики выступает метафизика), и завершается созданием стройной научной теории, опирающейся на опыт. Приблизительно тем же путем двигалась относительно молодая наука — геополитика, которая начинала с мифологем Хартленда и Мирового острова, прошла стадию метафизических обобщений Ф. Ратцеля и К. Хаусхофера, и теперь, судя по всему, движется в сторону верифицируемого знания, опирающегося на выводы таких дисциплин, как мировая экономика, демография, политэкономия, социальная антропология и др.

Для того чтобы стать наукой в подлинном смысле этого слова, геополитике необходимо преодолеть односторонний географический детерминизм, к которому до сих пор стремятся редуцировать данную науку (здесь интересно отметить сравнение марксизма с геополитикой К. Корша, сделанное им в 1943 г.: «Как марксизм сегодня стремится к осознанному контролю над экономической жизнью общества, так сегодняшний «хаусхоферизм» может быть определен как попытка политического контроля над пространством» [4, с. 580]).

При исследовании вопроса авторы исходят из тезиса, что всякий проект геополитического обустройства государства (панславистский, евразийский и др.) создается, прежде всего, для конкретных людей и применительно к данному времени и данным экономическим условиям. Другими словами, геополитический проект должен учитывать условия, в которых он будет осуществляться. Нельзя ждать положительных результатов, навязав обществу отвлеченную нежизненную кабинетную доктрину, не соотнесенную с реальными условиями, географической средой, основными экономическими потребностями населения. Государство было бы пустой формальностью, рассуждает на эту тему отечественный философ П. А. Флоренский, если бы не учитывало конкретных данных конкретных людей и подменяло их даннымиотвлеченными и фантастичными [9]. В то же время отец Павел предупреждает, что не следует ставитьгосударственное устройство в зависимость от стихийных и несогласованных сил.

Геополитику принято относить к числу многопарадигмальных наук. В ней нет единственного признанного всем научным сообществом подхода. В настоящей статье предлагаются примеры включения в орбиту геополитических дискуссий положений экономики и экономической географии, демографии и антропологии, которые должны повысить достоверность выводов рассматриваемой науки. В рамках изучения геополитических проектов XIX — XX вв. важно будет выделить их социально-экономическую составляющую. Ведь в большинстве случаев выводы ученых-историософов — от Х. Маккиндера до А. Г. Дугина — определены экономическими интересами государств. А. Т. Мэхэн формулировал свою концепцию следующим образом: «История морского могущества есть в значительное степени, хотя и не исключительно, повествование о состязаниях между нациями, о соперничестве между ними, о насилии, часто приводящем к войне. Глубокое влияние морской торговли на богатство и силу государств стало ясным задолго до того, как были открыты истинные законы, управляющие ее ростом и процветанием» [6, с. 18].

В рассматриваемых примерах умозаключения ученых оказываются публицистически окрашены, что не может не вызывать критики со стороны представителей др. общественно-политических дисциплин — со стороны историков и политологов. Именно потому общественные мыслители до сих пор дают неоднозначную оценку работам геополитиков, отказывая данной сфере знания в праве называться научной дисциплиной. Сказываются рецидивы советского прошлого, когда выводы геополитической науки объявлялись несовпадающими с положениями марксизма. И действительно, идеи, выдвинутые геополитиками XIX — XX вв., относят к разряду метафизических, т. е. неверифицируемых научным путем. Исправить положение может вовлечение в орбиту геополитических рассуждений данных демографии и статистики, политэкономии и экономики. Будучи ограничены форматом статьи, авторы предложат несколько примеров такого вовлечения.

Ускоренное развитие европейских стран, переход к индустриальной стадии развития общества поставили вопрос о ресурсах. Географические факторы учитываются при определении закономерностей и принципов размещения производительных сил. Данные факторы должны рассматриваться как ведущие при территориальной организации хозяйства. Важно обратить внимание именно на географические факторы, поставленные во главу угла представителями евразийского направления в геополитике, например, оценить экономическую составляющую понятия «месторазвитие».

Заметным следует признать влияние на геополитические выводы идей антропогеографии — науки, созданной Ф. Рифтгофеном, и географии человека В. де ля Банша. Теория последнего для истории развития геополитики важна тем, что преодолевает схематизм, заданный данной науке англосаксонскими теоретиками. Французский ученый отвергал безусловность оппозиции державы моря — державы суши (морские державы не способны жить только морями, в то же время моря, океан есть всеобщая вещь, что позволяет скрыть противоречия Моря и Суши) и предсказал формирование Антанты как блока, нейтрализующего экспансионистские намерения Германии.

Очевидным является влияние на современные геополитические выводы идей “регионалистики”. И действительно, при экономическом анализе территориальной и региональной политики необходимо обратить внимание на региональный уровень. Несмотря на общие черты промышленного развития общества и государств определенного региона, каждая территория дает свои специфические особенности [10, c.332].

Территориальные аспекты учитываются при количественном и качественном анализе всей системы воздействующих факторов и предпосылок размещения производительных сил. В связи с этим геополитика должна взять на себя задачу создания географической классификации отраслей промышленных предприятий [13, c.291]. Экономические выводы дополняют данные демографии. В частности, при оценке перспективы экономического и культурного развития, учитывается динамика рождаемости в разных странах населения. К примеру, британский историк Г. Кларк в данной связи подверг анализу причины промышленного роста в Англии в XVII — XVIII вв., в период так называемой промышленной революции [5]. Исследователь пришел к выводу, что данный подъем был обусловлен тем, что воспроизводство высших слоев общества происходило быстрее, чем низших. Именно это стало причиной, как нисходящей социальной мобильности, так и распространения элитарной культуры и знаний среди низших слоев населения. Таким образом, необходимые навыки проникали в британское общество, повышая его конкурентоспособность. Промышленная революция, согласно Кларку, есть ключевое событие мировой истории, которое невозможно объяснить с позиций одностороннего географического детерминизма. Исследование Кларка должно продемонстрировать, насколько важен многофакторный подход, при котором методы одной из дисциплин — экономики, дополняются выводами другой — демографии.

Ту же многофакторность мы обнаруживаем в нашумевшей работе Д. Даймонда [3] (позднее он опубликовал новую работу с более развернутым изложением данной концепции под интригующим названием «Третий шимпанзе»). Для него ключевую роль играют такие факторы, как особенности растительности и наличие животных, пригодных к доместикации. Именно эти факторы сыграли решающую роль в опережающем развитии Европы на раннем этапе развития человеческой цивилизации, что позволило осуществить переход от присваивающего к производящему виду хозяйства, от кочевого к оседлому образу жизни. Здесь раньше появилась металлургия, образовались городские поселения, совершенствовались орудия труда и орудия убийства. Именно жители Евразии смогли раньше других начать производить излишки в своих хозяйствах, что, по словам Даймонда, обусловило их ранний старт, их экспансию в др. регионы, инструментами которой были «ружья, микробы и сталь». Рецензент Даймонда в “Prime Russian Mag.” выводит из рассуждения американского антрополога чеканную формулу: «Ранний старт = скорейшая общественная эволюция = краткий путь к ружьям, микробам и стали. «Плохая география» = более поздний старт = худшая историческая судьба: поглощение или истребление». А отсюда делается общий вывод: география определяет историческую судьбу. Данная концепция, как мы видим, не совпадает с взглядом британского ученого Кларка, приведенным нами выше.

И все же, на наш взгляд, третье тысячелетие будет ознаменовано геополитической борьбой за различные ресурсы, нехватка которых все чаще осознается различными силами (по оценке специалистов, основными вызовами нашей эпохи станет не только ресурсосбережение, но и снижение неблагоприятного воздействия экономики на окружающую среду).

Минеральные ресурсы вообще невосполнимы, и хотя число разведанных запасов с каждым годом увеличивается, все чаще добыча полезных ископаемых перемещается в районы с более сложными климатическими условиями (типичный пример, Российская Арктика и Крайний Север). Все более быстрыми темпами иссякают легкодоступные месторождения: в Восточной Германии только за десять лет цены на добычу бурого топлива выросли практически на 50 % [1, с. 8]. Упомянем здесь и «нефтяные войны» на Ближнем Востоке, в частности операцию в Персидском заливе 1991 г.

При этом большую часть минерального сырья потребляют ведущие страны Запада (США, Великобритания, Германия, Франция, Япония), что не только усиливает проблемы развивающихся стран, но и обостряет одну из наиболее сложных проблем современности: отношения между Севером и Югом. Отметим, что еще 15 ноября 2000 г., выступая на саммите АТЭС в Брунее, Президент РФ В. В. Путин отметил: «По уровню развития мир, как известно, условно разделен на Север и Юг. На так называемый «золотой миллиард» и остальное человечество… Видимо, было бы правильным для правительств и международных организаций возобновить диалог «Север — Юг» и найти пути сокращения разрыва в развитии» [7].

Важную роль в геополитике играет и продовольственная безопасность. Неслучайно, германский исследователь Х. Винклер в своей работе называет сою «почти стратегическим сырьем» [1, с. 164]. К концу XXI в. население Земли вырастет до 9 млрд. человек, а это значит увеличение спроса на продукты питания, воду, электроэнергию и т. д. [12].

Подведем итоги. Геополитические идеи получили широкое распространение в настоящее время, чему немало способствовало становление глобального мира с его вызовами и угрозами, обострением борьбы за продовольственные ресурсы. Тенденцией развития геополитики последних лет стало привлечение данных макроэкономики, демографии и антропологии. Будущее человечества все больше зависит о того, насколько оптимально нам удастся распорядиться имеющимися на планете ресурсами [8]. А. Мюллер, заместитель генерального директора Продовольственной и Сельскохозяйственной Организации ООН (ФАО), справедливо отмечает: «Когда вы начинаете смотреть на вопрос о том, как мы собираемся предоставить пищу, воду, свет, тепло и другие услуги и продукты для 9 миллиардов человек, становится совершенно ясно, что сельское хозяйство является, пожалуй, стержнем всего… При наличии политической воли и дальновидности сельское хозяйство может стать двигателем зеленой экономики завтрашнего дня» [11].

Литература:

1. Винклер Х. Мировые ресурсы / пер. с нем. В. Ю. Сенаторова. М.: Знание, 1986. 272с.
2. Геополитика / Большая Советская энциклопедия. 2-е изд. Т. 10.
3. Даймонд Д. Ружья, микробы и сталь // PrimeRussianMagazine. 2015. № 4 (31). № 7–8.
4. Дугин А. Г. Основы геополитики. М.: Арктогея, 1997. 608 с.
5. КларкГ. Прощай, нищета! // Prime Russian Magazine. 2015. № 4 (31). № 7–8.
6. Мэхэн А. Т. Влияние морской силы на историю. 1660–1783. М.-Л.: Воениздат, 1941. 439 с.
7. Российская газета. 2000. 17 ноября.
8. Скляренко С. А., Абубакар Б. Д. Х., Герасимов А. Н., Лю Г. Взаимодействие промышленных комплексов в рамках БРИКС // Экономика и предпринимательство. 2015. № 5–1 (58–1).
9. Флоренский П. А. О предполагаемом государственном устройстве в будущем // Литературная учеба. 1991. № 3.
10. Экономическая география России. Учебник. Издание переработанное и дополненное / под общ. ред. В. И. Видяпина. М.: Инфра-М, 2009. 568 с.
11. Agriculture key to addressing future water and energy needs. URL: http://www.fao.org/news/story/en/item/94760/icode/ (дата обращения: 13.02.2016).
12. A UK Strategy for Agricultural Technologies. URL:https://www.gov.uk/government/uploads/system/uploads/attachment_data/file/227259/9643-BIS-UK_Agri_Tech_Strategy_Accessible.pdf (дата обращения: 10.03.2016).

References:

1. Winkler H. World Resources / per. with it. VY Senatorova. M.: Knowledge, 1986. 272p.
2. Geopolitics / Great Soviet Encyclopedia. 2nd ed. T. 10.
3. D. Diamond Guns, Germs, and Steel // Prime Russian Magazine. Number 2015. 4 (31). Number 7–8.
4. Dugin A. G. Basics of geopolitics. M.: Arctogaia, 1997. 608 p.
5. Clark G. Goodbye, poverty! // Prime Russian Magazine. 2015. № 4 (31). Number 7–8.
6. Mahan A. T. The Influence of Sea Power upon History. 1660–1783. M.-L.: Military Publishing, 1941. 439 p.
7. Russian newspaper. 2000. 17 November.
8. Sklyarenko S. A., Abubakar B. D. H., Gerasimov AN, Liu G. Interaction industrial complexes within BRICS // Economy and Entrepreneurship. 2015. № 5–1 (58–1).
9. Florensky PA Alleged state system in the future // Literary Studies. 1991. № 3.
10. Economic geography of Russia. Textbook. The edition revised and enlarged / under total. Ed. IN AND. Vidyapin. M.: INFRA-M, 2009. 568 p.
11. Agriculture key to addressing future water and energy needs. URL:http://www.fao.org/news/story/en/item/94760/icode/
12. A UK Strategy for Agricultural Technologies URL:https://www.gov.uk/government/uploads/system/uploads/attachment_data/file/227259/9643-BIS-UK_Agri_Tech_Strategy_Accessible.pdf