Проблемные аспекты производства по уголовным делам о преступлениях, связанных с пересечением государственной границы Российской Федерации



Согласно данным Министерства внутренних дел Российской Федерации за январь — февраль 2018 года Управлением по вопросам миграции направлено 45 874 представлений о не разрешении иностранным гражданам и лицам без гражданства въезда в Российскую Федерацию. За аналогичный период 2017 года данные составляли 23 391 постановлений [1]. Эти статистические данные свидетельствуют о значительном увеличении различных правонарушений иностранными гражданами и лицами без гражданства на территории Российской Федерации, а также о возможном намерении данных граждан незаконно пересечь государственную границу Российской Федерации. На наш взгляд в этих условиях необходимо обратить внимание на проблемные аспекты производства по данной категории уголовных дел.

В соответствии с правилом о подследственности (ст. 151 Уголовно-процессуального кодекса РФ) расследование дел о нарушении государственной границы осуществляют органы дознания Пограничного Управления ФСБ РФ.

При производстве предварительного расследования по указанным уголовным делам имеется ряд проблем:

‒ из-за малонаселенности мест совершения преступления сложно привлечь понятых для участия в следственных действиях;

‒ подчас невозможно установить место преступления в связи труднопроходимыми и опасными участками государственной границы;

‒ проблема получения медицинских документов при назначении судебной экспертизы в отношении иностранных граждан.

Отдельно следует оговорить проблему правильной квалификации преступлений, связанных с пересечением государственной границы Российской Федерации. Так как в кодексе РФ об административных правонарушениях (далее — КОАП) и Уголовном кодексе РФ (далее — УК РФ) содержаться статьи со сходными квалифицирующими признаками. А именно статья 18.1. КОАП — «Нарушение режима Государственной границы Российской Федерации» — Нарушение правил пересечения Государственной границы Российской Федерации лицами и (или) транспортными средствами либо нарушение порядка следования таких лиц и (или) транспортных средств от Государственной границы Российской Федерации до пунктов пропуска через Государственную границу Российской Федерации и в обратном направлении, за исключением случаев, предусмотренных статьей 18.5 КоАП. И крайне близкая по описанию диспозиции статья 322 УК РФ «Незаконное пересечение Государственной границы Российской Федерации» — пересечение Государственной границы Российской Федерации без действительных документов на право въезда в Российскую Федерацию или выезда из Российской Федерации либо без надлежащего разрешения, полученного в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Рассмотрим дело об административном правонарушении пограничного режима. Двое рыбаков С. и Т., двигаясь на снегоходе «Буран», в близи государственной границы РФ, заехали на 1 метр на территорию Финляндской Республики и вернулись на территорию Российской Федерации. Тем самым С. и Т. нарушили правила пересечения государственной границы РФ. Свою вину С. и Т. признали, но пояснили, что деяние совершили неумышленно, о нарушении границы не знали, в месте нарушения никаких опознавательных знаков не было, а двигались С. и Т. согласно данным навигатора, который указывал то, что они постоянно находятся на территории России. Формально в деянии С. и Т. содержатся признаки преступления, предусмотренного ч.1 ст.322 УК РФ, но по итогам рассмотрения дела С. и Т. признаны виновными по ст.18.1 КОАП, им назначен штраф [2].

Для того, чтобы убедиться в правильной квалификации деяния С. и Т. необходимо обратиться, в том числе к мнению ученых. Профессор В. М. Лебедев утверждает, что относительно ст.322 УК РФ пересечение государственной границы может быть невиновным в случае, если отсутствовали признаки пограничной охраны [3, с. 433].Т. К. Агузаров имеет схожее мнение, утверждая, что субъективная сторона преступления предусмотренная ч.1. cт.322 УК РФ характеризуется прямым умыслом [4, с. 612]. В то же время Б. В. Россинский, считает относительно ст.18.1 КОАП, что субъективная сторона может характеризоваться виной в форме умысла или неосторожности [5, с 18]. В рассмотренном примере, рыбаки С. и Т. не желали пересечь границу РФ, следовательно, в их действиях отсутствовала субъективная сторона преступления ч.1 ст.322 УК РФ. В тоже время они знали о близости государственной границы и должны были предвидеть возможность ее пересечения, следовательно, совершили правонарушение по неосторожности.

Рассмотрим пример, в котором содержатся признаки преступления, предусмотренные ч.2 ст. 322УК РФ. 08.02.2017 г. гражданин Белоруссии М., доставлен в отделение полиции города К. Выяснилось, что гражданин М. в городе К. на территории РФ находился незаконно. Решением суда от 27.04.2016 г. ему запрещен въезд в РФ. Перед направлением в суд дело было прекращено в соответствии с п.7.ч.1. ст.24.5 КОАП в связи с установлением в действиях гр. М., признаков состава преступления ч.2 Ст.322 УК РФ.

Проверить сообщение о преступлении гр. М., было поручено органам дознания ПУ ФСБ РФ. Дознавателем было установлено, что гр. М., не уведомлялся о запрете въезда в РФ. Копии постановления о запрете органами УФМС ему не вручались. Таким образом, гр. М., заранее мог не знать о незаконности своего въезда в РФ. Поэтому отсутствует достаточно данных о наличии в деянии гр. М. состава преступления, предусмотренного ч.2 ст.322 УК РФ [2]. По результатам проведенной проверки было отказано в возбуждении уголовного дела.

Сложности в квалификации деяния могут возникнуть и в случае неоконченной попытки совершения преступления, предусмотренного ч.1 ст. 322 УК РФ. Гражданин Таджикистана З. был задержан составом пограничного наряда в пограничной зоне. Органами дознания было установлено, что З., имел намерения незаконно пересечь государственную границу Российской Федерации в поисках лучших условий жизни в Финляндской Республике. Со слов З., он несколько дней скрытно передвигался в пограничной зоне, по лесу в поисках государственной границы. Но, не зная местности, достичь цели не смог. З., хотел отказаться от своих планов и вернуться в населенный пункт, так как замерз, и у него не осталось продуктов питания для дальнейшего поиска границы, но не смог вернуться, так как был задержан пограничным нарядом. Дознаватель пограничного управления вынес постановление о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.1ст.322 УК РФ. Однако заместитель прокурора района отменил данное постановление по п. 1, 6, 16 ч.2 ст. 37, 24, ст.146 УПК РФ так как имел место добровольный отказ от преступления. То, что З., отказался от намерения совершить преступление известно только с его показаний. Но доказательств, противоречащих показаниям З., у органов предварительного расследования не имелось, поэтому прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела [2].

Показания обвиняемого по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст. 322 УК РФ является важным доказательством, так как в подобных преступлениях зачастую отсутствуют свидетельские показания. Основными свидетелями являются сотрудники пограничных органов, входившие в состав наряда, который проводит задержание подозреваемого. Обвинение на основе этих свидетельств выглядит не полным, так как, в достаточной мере, не отражает действительные намерения подозреваемого. Еще одним важным свидетельством вины нарушителя, могут быть вещественные доказательства, например те предметы, которые нарушитель имел при себе в момент задержания и изъятые у него входе личного обыска. Примером данного тезиса может служить приговор суда города К., № 18 2016–1-55003 от 23.11.2016 г. Согласно которому гражданин Швеции Ч., был признан виновным по ч.1 ст.322 УК РФ. Суд установил, что Ч., незаконно пересек государственную границу Российской Федерации с территории Финляндской Республики. Ч., в своих показаниях утверждал, что сделал это не умышленно. Якобы он намеривался посетить исторические места на территории Финляндской Республики в близи границы с Россией, но заблудился и случайно пересек государственную границу, после чего был задержан пограничным нарядом. Однако в ходе следствия Ч., путался в своих показаниях относительно точных целей своего путешествия, а в личных вещах, находившихся при нем, были обнаружены англо-русский словарь, компас, карты северной Европы, в том числе с территорией Российской Федерации. Суд посчитал компас вещественным доказательством того, что Ч., умеет ориентироваться на местности, а англо-русский словарь свидетельством того, что Ч., намеревался посетить территорию Российской Федерации [2].

По нашему мнению, правильная квалификация деяний, связанных с пересечением государственной границы, — важный этап работы органов дознания. В первую очередь необходимо точно установить намерения лица, имел ли он намерения незаконно пересечь государственную границу, был ли он информирован о запрете на въезд в Российскую Федерацию. Опросить задержанного необходимо в кратчайшие сроки, хотя часто это невозможно из-за трудности привлечь переводчика для граждан иностранных государств. Важны мельчайшие подробности в показаниях пограничного наряда задержавшего нарушителя. Так как эти показания свидетельствуют о поведении нарушителя и могут косвенно указывать на его намерения. Особую роль играют вещественные доказательства, предметы, которые нарушитель имел при себе в момент задержания, так как они тоже могут свидетельствовать о намерениях задержанного.

На наш взгляд, существуют недостатки в системе работы органов МВД об информировании иностранных граждан о запрете на въезд в Российскую Федерацию. Что в конкретных случаях делает их преступление не виновным.

Литература:

1. Сводка основных показателей деятельности по миграционной ситуации в Российской Федерации за январь — февраль 2018 года//Электронный ресурс:мвд.рф/Deljatelnost/statistics/migracionnaya/item/12537785/
2. Архив отдела дознания ПУ ФСБ РФ по Республики Карелия Служба г. Костомукша.
3. Лебедев, В. М. Комментарий к Уголовному кодексу РФ / В. М. Лебедев, В. А. Давыдов; отв. ред. В. М. Лебедев. — 14-е изд., перераб. и доп. — М.: Издательство Юрайт, 2014. — 433 с.
4. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) (под ред. Д-ра юрид. Наук, проф. А. И. Чучаева). — М.: контракт, 2012. — 612 с.
5. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях. Постатейный научно-практический комментарий (под общ. ред. д-ра юрид. наук, профессора Б. В. Россинского). — «Библиотечка РГ», 2014. — 18 с.