К вопросу о разграничении угрозы совершения террористического акта и заведомо ложного сообщения об акте терроризма



В рамках данной работы анализируются проблемы отграничения угрозы совершения террористического акта от заведомо ложного сообщения об акте терроризма. Обобщаются признаки, позволяющие разграничить указанные составы преступлений, что является проблемой в правоприменительной практике.

Ключевые слова: заведомо ложное сообщение об акте терроризма, угроза совершения террористического акта, проблемы отграничения.

На сегодняшний день, как и на протяжении последних десятилетий, одной из основных угроз как России, так и всего мирового сообщества является терроризм. Террористическая деятельность угрожает самим основам безопасного существования общества и государства.

Как неоднократно отмечалось на самом высоком уровне как Президентом Российской Федерации, так и руководителями правоохранительных органов, борьба с преступлениями террористической направленности является одним из приоритетных направлений борьбы с преступность в Российской Федерации.

Так, согласно статистическим данным ГИАЦ МВД России, прирост зарегистрированных преступлений за последние десять лет (в период с 2011 по 2020 год) составил 277 %, при этом обеспокоенность вызывает и тенденция к постоянному увеличению такого рода преступлений, так, в 2019 году прирост зарегистрированных преступлений составил 7,6 % по сравнению с 2018 годом, в 2020 году эта цифра возросла до 29,7 %, а за период январь-июль 2021 года рост количества зарегистрированных преступлений террористический направленности зафиксирован на уровне более чем 2 %, в сравнении с показателями за аналогичный период прошлого года [1].

Озвученные выше показатели и их анализ позволяет говорить о том, что государство должно быть готово в любой момент адекватно противодействовать террористической деятельности, в том числе с использованием уголовно-правовых средств. Однако, как показывает изучение литературы и научных исследований, а также судебная практика, при квалификации ряда преступлений террористической направленности могут возникать проблемы с их разграничением, что, несомненно, может отразиться на противодействии террористической деятельности, в том числе, в справедливом и законном привлечении виновных к уголовной ответственности.

Так, вопросы, связанные с квалификацией преступлений террористической направленности, возникают при разграничении угрозы совершения террористического акта и заведомо ложного сообщения об акте терроризма. Анализируя виды и размер наказаний, которые предусмотрены Уголовным кодексом Российской Федерации (далее по тексту — Уголовный кодекс, УК РФ) за совершение этих деяний, становится понятно, что правильная квалификация в данном случае имеет важнейшее значение.

Как угроза совершения террористического акта, так и заведомо ложное сообщение об акте терроризма представляют собой два самостоятельных состава преступления, которые, однако, имеют целый ряд общих признаков состава преступления, что, несомненно, влечет определенные трудности при их разграничении.

Часть 1 статьи 205 УК РФ в том числе предусматривает ответственность за угрозу совершения взрыва, поджога, устройство аварий на объектах жизнеобеспечения, разрушение транспортных коммуникаций, а также иных действий, которые устрашают население и создают опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба или наступление иных тяжких последствий [2, с. 32].

В свою очередь статья 207 УК РФ предусматривает ответственность за заведомо ложное сообщение о готовящихся взрыве, поджоге или иных действиях, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий [Там же, с. 65]. Обязательными признаками для данного состава преступления, отражающими субъективную сторону, среди прочих, являются мотив (хулиганские побуждения) или цель (дестабилизация деятельности органов государственной власти).

По нашему мнению, чтобы выделить признаки, которые позволят отграничить заведомо ложное сообщение об акте терроризма и угрозу совершения террористического акта, необходимо в отдельности рассмотреть их субъективные и объективные признаки, после чего произвести сравнительный анализ.

Рассматривая объективные и субъективные признаки угрозы совершения террористического акта, можно отметить следующее: объектом данного деяния выступают общественные отношения в сфере охраны общественной безопасности, кроме того, дополнительным объектом может выступать нормальное функционирование органов государственной власти, учреждений и организаций, собственность, жизнь и здоровье человека. Объективная сторона преступления — общественно-опасное деяния в форме действия в виде угрозы совершения взрыва, поджога, а также совершение иных действий, предусмотренных ч. 1 ст. 205 УК РФ. Применительно к статье 205 УК РФ способ совершения общественно-опасного деяния никакого значения для квалификации не имеет — это может быть открытое или анонимное, устное или письменное сообщение, высказанное при помощи различных средств связи (мобильный телефон, персональный компьютер, публикация в средствах массовой информации, передача через организатора распространения информации в сети «Интернет» и т. п.) По законодательной конструкции состав — формальный, преступление окончено с момента совершения общественно-опасного деяния. Субъективная сторона преступления выражена виной в форме прямого умысла. Обязательным признаком субъективной стороны является цель, которой является воздействие на принятие решений органами власти или международными организациями. Субъектом данного преступления является физическое вменяемое лицо, достигшее возраста четырнадцати лет. Какие-либо квалифицирующие признаки, которые предусмотрены в частях 2–3 ст. 205 Уголовного кодекса в рамках данной работы считаю рассматривать нецелесообразным, поскольку они какого-то существенного значения для отграничения этих двух составов, которые исследуются в данной работе, не имеют.

В свою очередь для заведомо ложного сообщения об акте терроризма характерны следующие признаками: объект преступного посягательства, в том числе дополнительный, аналогичен тому, который рассматривался выше в рамках анализа объекта посягательства угрозы совершения террористического акта. Объективная сторона преступления — совершение общественно-опасного деяния в форме действия в виде заведомо ложного сообщения о готовящемся акте терроризма, т. е. совершении взрыва, поджога и т. п. Способ совершения общественно-опасного деяния также может быть различен и никак не влияет на квалификацию. Вид состава по законодательной конструкции — формальный, т. е. в его объективную сторону входит лишь деяние, и преступление признается оконченным независимо от наступления последствий. Субъективная сторона данного преступления выражена в форме прямого умысла, кроме того, обязательным является такой признак, как заведомость. Говоря о субъективной стороне данного состава, необходимо отметить цель (дестабилизация деятельности органов власти) и мотив (хулиганские побуждения) — это те признаки, которые имеют ключевое значение для того, чтобы отграничить один состав от другого. Субъектом преступления является физическое вменяемое лицо, достигшее возраста четырнадцати лет. Иные квалифицирующие признаки, которые предусмотрены в частях 2 и 4 статьи 207 Уголовного кодекса, влияние на отграничение рассматриваемых составов не оказывают.

Анализируя признаки рассматриваемых в работе составов, можно сделать вывод, что эти два состава преступления очень схожи друг с другом — в какой-то степени схоже общественно-опасное деяние — это сообщение о готовящемся совершении террористического акта, аналогичен объект преступного посягательства, способ совершения преступления, вид состава по законодательной конструкции, форма вины и субъект преступления.

Несомненно, отличные признаки двух этих составов позволяют их отграничивать, как видно из анализа — это мотив (применительно к заведомо ложному сообщению об акте терроризма — хулиганские побуждения), цель (для угрозы совершения террористического акта — воздействие на принятие решений органами власти или международными организациями; для заведомо ложного сообщения об акте терроризма, как квалифицирующий признак, — дестабилизация деятельности органов государственной власти).

Но вопреки тому, что качественный анализ рассматриваемых составов преступлений позволяет их отграничивать друг от друга, в следственной и судебной практике возникают с этим сложности — следственные органы дают порой излишне суровую квалификацию. В подтверждение своих слов приведем пример: Волгоградским областным судом был вынесен обвинительный приговор в отношении С. А. П. за совершение следующего деяния: С. А. П., используя свой персональный компьютер и информационно-телекоммуникационную сеть «Интернет» зашел на официальный портал Президента Российской Федерации, где оставил обращение. В обращение среди прочего им была высказана угроза совершения взрыва в одном из государственных органов городского округа. Данное деяние следственные органы квалифицировали как преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 205 УК РФ. Во время проведения судебного заседания часть опрошенных свидетелей указали на то, что при получении данного сообщения они не смогли сделать вывод о реальности угрозы совершения взрыва. Суд, решая вопрос о переквалификации на статью 207 Уголовного кодекса, пришел к выводу, что С. А. П. не имел реальных намерений осуществить указанную угрозу, в результате чего С. А. П. был признан виновным за совершение заведомо ложного сообщения об акте терроризма, а не за угрозу совершения террористического акта, как изначально деяние было квалифицировано следствием [3].

В связи с вышесказанным, анализируя работы по данной теме исследования, а также труды известных авторов, таких как В. М. Лебедев, важно отметить еще один признак, который в теории позволяет отграничивать эти два состава преступления — реальность, т. е. «угроза совершения взрыва, поджога или иных действий должна вызвать у населения и у власти обоснованное опасения ее реального осуществления» [4, с. 25].

О том, что наличие «реальной возможности причинения вреда путем совершения взрыва, поджога и др». является важнейшим признаком разграничения рассматриваемых в работе составов преступлений, отмечают и в специальных исследованиях, посвященных этой теме [5, с. 175].

Таким образом, можно сделать вывод, что элементами, благодаря которым можно отграничить угрозу совершения террористического акта от заведомо ложного сообщения об акте терроризма, являются признаки субъективной стороны — мотив и цель. При этом, по нашему мнению, стоит согласиться с теми исследователями, которые предлагают включить в законодательную конструкцию статьи 205 УК РФ признак «реальности угрозы осуществления террористического акта». Это позволит не только исключить ошибки при квалификации, но и упростит работу правоприменителя при расследовании преступлений террористической направленности, что позволит повысить эффективность борьбы с терроризмом в целом.

Литература:

1. Статистические данные ФКУ «Главный информационно-аналитический центр» Министерства внутренних дел Российской Федерации [Электронный ресурс]. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/dejatelnost/statistics. (Дата обращения: 15.10.2021).
2. Уголовное право. Особенная часть: преступления против общественной безопасности и общественного порядка: учебник для вузов / под общей редакцией В. И. Гладких, А. К. Есаяна. М.: Юрайт, 2021. 352 с.
3. Приговор Волгоградского областного суда от 24 марта 2011 года [Электронный ресурс]. URL: http://old.xn--90afdbaav0bd1afy6eub5d.xn--p1ai/bsr/case/125453. (Дата обращения: 16.10.2021).
4. Лебедев В. М. Комментарий к Уголовному кодексу РФ в 4 т. Том 3. Особенная часть. Раздел IX. М.: Юрайт, 2021. 298 с.
5. Овчаренко А. А. Проблемы разграничения угрозы совершения террористического акта от заведомо ложного сообщения об акте терроризма // Вестник Барнаульского юридического института МВД России. 2018. № 1 (34). С. 173–175.