Если выйти на улицу и спросить прохожих: «Кто такой Поэт?», наверняка, сразу же получишь, чуть ли не хором, ответ: «Это творческий, одарённый человек». …Творческий человек. Человек-творец. Человек-создатель. Создатель чего? …Одарённый человек. Человек обладающий даром. …Дар, подарок, нечто целое, привнесённое. Дар чей? Кем?
Сразу же на ум приходит: Всевышний, Бог, Создатель всего сущего…
Не высока ли планка для Поэта? Высока!
Творческих людей много: учёный, изобретатель, музыкант, художник, скульптор, актёр, инженер, режиссёр, архитектор, дизайнер, модельер — любой Мастер своего дела. Но только Поэт оперирует в своём творчестве одним лишь Словом, призванным пушкинским пророком «глаголом жечь сердца людей». Словом — этим Чудом, выделившим нас из животного мира на заре человечества. А это всё-таки, я считаю, рядом со знаменитым — «И сказал Бог: Да будет свет. И стал свет» (Библия. Ветхий Завет, Книга Бытия, гл. I, ст. 3). Недаром, зачастую большинство текстов практически всех священных книг (Коран, Библия, Тора, Авеста, Веды и другие) подчинены чеканной ритмике и даже порой рифме.
Но, тут нужна поправка. Слово мертво, если не несёт эмоционального заряда, и даже просто пустой звук, если не рождает в нашем сознании какого-нибудь понятия, как например незнакомое (иностранное) слово. Именно своей эмоциональной составляющей Слово, мы знаем, способно поднять людей в атаку и попрать смерть. От него бросает в жар, оно одухотворяет. Словом можно «убить». То есть Слово может обладать вполне ощутимой человеческим сознанием громадной «материальной» силой.
Более того, Поэт одарён способностью свои душевные переживания, свои эмоции как реакцию на длительное или внезапное воздействие внешней среды, облекать в ёмкую и доступную для понимания словесную форму с целью будить ответную реакцию в виде эмоций и чувств у окружающих его людей, у всего общества в целом. Причём эта реакция у поэтов сверх обострённая, в разы чувствительнее чем у нас. Они как бы люди с оголённой нервной системой. То есть Поэт призван волновать людей, волновать тем, что может ещё не осознается нами до конца.
Своим божественным даром Поэт отличается от нас, «простых» смертных. И поэтому, как мне представляется, он обречён на вечное одиночество, на недопонимание окружающих. Понимая свою уникальность, Он осознаёт это. Одиночество мучает его, недопонимание злит. Ведь Он — лишь Человек, со всеми его страстями, заблуждениями и слабостями.
Великий Александр Пушкин вполне осознавал свою уникальность. На вопрос современников: «Как правильно писать по-русски?», — так и отвечал: «Вот как мы с Жуковским пишем, так и правильно!». Вергилиевским «Procul este profāni» он жёстко гнал прочь от себя непосвященных хладно, надменно и бессмысленно внимающих его творчеству. Он чётко осознавал, что «памятник воздвиг нерукотворный, К нему не зарастёт народная тропа». Пушкин не согласен рассматривать своё творчество как просто обязанность обличать пороки общества, подчиняясь высокомерным требованиям черни: «Ты можешь, ближнего любя, Давать нам смелые уроки, А мы послушаем тебя». Его предназначение шире и выше. Он не забывает «свое служенье, Алтарь и жертвоприношенье» и что рождён «для вдохновенья, Для звуков сладких и молитв». Ему вторит и Михаил Лермонтов: «Люди проходят ничтожной толпою… Души в них волн холодней!». Глядя «на будущность с боязнью, …на прошлое с тоской», напрасно ищет «кругом души родной» и все равно благодарен судьбе «за жар души, растраченный в пустыне». Его мятежный дух ищет «свободы и покоя!», он хочет «забыться и заснуть!». Здесь же Сергей Есенин: «То, что далось мне, про то и пою» и «Средь людей я дружбы не имею, Я иному покорился царству». Владимир Набоков: «Есть в одиночестве свобода». Илья Эренбург: «Кидаю я в века певучий мост». Игорь Северянин: «Не изменяй намеченной тропы И помни: кто, зачем и где ты». Осип Мандельштам:
|
Я получил блаженное наследство – Чужих певцов блуждающие сны; Своё родство и скучное соседство Мы презирать заведомо вольны. |
С другой стороны, Поэт не может без Общества. Он постоянно пытается идти на контакт с ним. Ему насущно необходимо выговориться (в той манере как он может), ему нужна отдушина. В свою очередь многоликое Общество, причём его лучшая часть, требует, порой эгоистически обязывает, от него некрасовское «громи пороки смело», оно видит в нём тех, «В ком чувство долга не остыло, Кто сердцем неподкупно прям». Но всякая обязанность предполагает в известной степени некоторую искусственность, что также претит Поэту. Истинная же поэзия — это порыв души, искренний, бескомпромиссный и …опасный для Поэта, особенно в России, великая и одновременно трагичная история которой изобилует примерами подъёма величия страны (наибольшего в данный исторический отрезок), связанными с очень жёсткой авторитарной властью: Иван Грозный, Пётр I, Сталин. Суть власти в установлении своего порядка. Да, она сменяема (различными способами), но, раз установив свой порядок, она всегда стремится к сохранению status quo. Со временем она постепенно перестаёт своевременно реагировать на текущие в контролируемом социуме общественные процессы и после потери контроля теряет себя, уступив следующей, выдвинутой обществом. (Рюрик Ивнев: «Власть переходит в безразличье И развивается как дым»). Общество утилитарно использует Поэта в своём подспудном противостоянии с властью, бросая его первым на амбразуру (Николай Некрасов: «Иди, и гибни безупречно»). Поэт для общества — пассионарный расходный материал, невосполнимый по своей оригинальности. Являясь человеком с обнаженной совестью, с обостренным чувством добра и зла, чутко реагирующим на малейшее изменение в окружающем социуме и даже задающим тон текущим общественным процессам большой серьёзный Поэт всегда в оппозиции к Власти. Власть всегда с опаской, с оглядкой, зачастую с глухим раздражением, временами и с открытой враждебностью относится к Поэту. (Марина Цветаева: «Я слишком сама любила Смеяться, когда нельзя»). В этой двойной оппозиции и творит поэт в России. С одной стороны он оппонирует действующей Власти, критикуя в т. ч. дремучесть и солдафонство чиновников, с другой — обличает косность, инертность и потребительскую натуру самого Общества. Смерть великого поэта заставляет Лермонтова воскликнуть: «Восстал он против мнений света Один как прежде... и убит!», виня как «насмешливых невежд» — представителей Общества, так и надменных потомков — представителей Власти, бросая им в лицо: «Свободы, Гения и Славы палачи!». Он ставит их на одну ступеньку с убийцей, пролившего «Поэта праведную кровь!», чьё «Пустое сердце бьётся ровно», как и у них. Поэт в России — это Совесть и Надежда народа. Неслучайно уже после гибели самого Лермонтова Белинский считал Гоголя единственной надеждой России: «Вы у нас теперь один, и моё нравственное существование, моя любовь к творчеству тесно связана с Вашей судьбою; не будь Вас и прощай для меня настоящее и будущее в художественной жизни моего Отечества».
Творить и даже жить в России Поэту тяжело, в нём евтушенковское «бродит дух гражданства, кому уюта нет, покоя нет». Повторяя, может быть, хлебниковское «Эх, не жизнь, а жестянка!», его бросает из стороны в сторону. От безапелляционного крика души Игоря Северянина: «Не пой толпе! Ни для кого не пой! Для песни пой, не размышляя…» до почти шёпота Валерия Брюсова: «Стою закованный, безвольный Впивая яд мгновенных слов». От дерзкой грубости Владимира Маяковского, который в своей раскатистой чеканной манере (поистине явление ХХ века) впечатывает в свой вызов всю ненависть к мещанству: «Вам ли, любящим баб да блюда, Жизнь отдавать в угоду?!» и одновременно задумчиво-мечтательно: «Ведь, если звезды зажигают — Значит — это кому-нибудь нужно?». До почти детской попытки уйти от мрачной, угнетающей действительности Александра Вертинского:
|
Я хочу хоть немножечко ласки, Чтоб забыть этот дикий обман. … Мне так хочется глупенькой сказки, Детской сказки про сон золотой… |
Что же заставляет Поэта так бескомпромиссно, иногда так мучительно, жить? (Михаил Лермонтов: «Что без страданий жизнь поэта?»). Его беззаветная любовь, его безграничная преданность к Родине — к России. Поэт неразрывно связан пуповиной с Родиной. Когда больно всему народу, когда беда со всей страной, поэтам больнее всего: Марина Цветаева в 1941 году и Юлия Друнина в 1991 году — обе ушли из жизни, так и не приняв масштабные изменения окружающей жизни. Настоящий, истинный поэт не представляет свою личную жизнь отдельно от судьбы Родины. Он не может навсегда покинуть её. Находясь далеко, он всегда мыслями и чувствами с ней. Его судьба и предназначение — разделить всё: и хорошее, и плохое, что предначертано Родине. Бессмертный Пушкин: «Мой друг, отчизне посвятим Души прекрасные порывы!». Владимир Набоков: «Бессмертное счастье наше Россией зовётся в веках». Или, например:
|
Россия, нищая Россия, Мне избы серые твои, Твои мне песни ветровые, – Как слёзы первые любви! Если крикнет рать святая: «Кинь ты Русь, живи в раю!» Я скажу: «Не надо рая, Дайте родину мою» |
(Александр Блок) (Сергей Есенин) |
Именно на судьбоносных перепутьях Родины в России всегда появлялись знаковые поэты, чьи имена и Слово помнят, и будут помнить поколения. Времена апогея абсолютизма царской России, картечью и виселицами подавившие робкие ростки свободомыслия, подарили нам Золотой век русской поэзии. Помимо уже названных, это Евгений Баратынский, Пётр Вяземский, Денис Давыдов, Федор Тютчев, Афанасий Фет. Предреволюционный период и кровавые лихолетья первой половины ХХ века родили целую плеяду поэтов серебряного века. Среди них, включая вышеупомянутых, Анна Ахматова, Константин Бальмонт, Андрей Белый, Иван Бунин, Зинаида Гиппиус, Сергей Городецкий, Николай Гумилёв, Дмитрий Мережковский, Борис Пастернак, Всеволод Рождественский, Владислав Ходасевич, Саша Черный, Мариэтта Шагинян и многие-многие другие. Со времён эренбургской «оттепели» и до развала великой державы это барды: Юрий Визбор, Владимир Высоцкий, Александр Галич, Юлий Ким, Булат Окуджава, Виктор Цой.
Кстати, вновь о значении Поэта для Общества. Когда культовый кинорежиссёр Сергей Соловьёв, автор легендарной киноленты «Асса», в августе 1990 года узнал о гибели Виктора Цоя, он произнёс примерно следующее: «Всё, вот и всё... Теперь всё полетит к чертям…» (из интервью в телепередаче «Последний день» эфир от 27 апреля 2016 года, телеканал «Звезда»). Ровно через год СССР перестал существовать.
Так кто же Поэт в России? Мятежный жертвенный обличитель? Или всё-таки бескорыстный воспитатель гражданина, воспитатель Человека?
И то, и другое, и третье, и четвёртое…
Поэт, иногда действительно мучаясь, исторгает из себя КРАСОТУ, красоту Мира, красоту Человека, зачастую неброскую тихую, но всё равно завораживающую (Валерий Брюсов: «Но только страстное прекрасно В тебе, мгновенный человек!»). При этом Поэт растрачивает себя без остатка, порой в течение короткого времени. Пушкин, Лермонтов, Есенин, Маяковский, Высоцкий, Цой ушли от нас молодыми. Но именно их имена практически на слуху у каждого россиянина от мала до велика. Они плоть от плоти наши. Свою страстную натуру, свою страстную Красоту они донесли и до сих пор доносят до нас. Они запечатлели себя в нас. (Мариэтта Шагинян: «Себя в своём запечатлей»).
Каждый из нас в той или иной степени обладает даром творчества. Кто-то его развивает, зачастую добиваясь результатов вполне ощутимых другими, кто-то нет. Мы все носители искорки божьей. Но, только Поэт, обречённо осенённый своей Музой — посланницей небес (Анна Ахматова: «Что почести, что юность, что свобода Пред милой гостьей с дудочкой в руке»), способен раздуть эту искорку в пламя. Остро ощущая Жизнь, её неправоту «Поэты ходят пятками по лезвию ножа И режут в кровь свои босые души» (Владимир Высоцкий), питая ею наш «надежды маленький оркестрик» (Булат Окуджава).
На ум сразу приходит Максим Горький — настоящий поэт в прозе (достаточно упомянуть его «Буревестник», бесстрашно перекликающийся с лермонтовским парусом одиноким) с его Данко — человек, который вёл соплеменников из тёмной, глухой, угнетающей и опасной своей враждебной равнодушием чащи, и освятил путь и выход на свободу, вырвав из груди своё пламенеющее как факел сердце. Данко — это и есть Поэт. Иными словами, Поэт, в свою очередь, выступает для нас проводником, первопроходцем, но не простым. По-моему, Поэт — тарковский Сталкер, проводник к Идеалу. Но только для тех, кто действительно этого хочет. Кто жаждет!
Представьте картину.
Поэт приветствует нас: «Доброе утро, последний герой!.. Попробуй спеть вместе со мной…». Он протягивает нам руку, увлекая за собой. И произносит:
|
Мы не можем похвастаться мудростью глаз И умелыми жестами рук. Нам не нужно всё это, чтобы друг друга понять. |
Литература:
- Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем в 15-и томах. М.: Наука, 1981;
- А. С. Пушкин. Сочинения в 3-х томах. М.: Художественная литература, 1985;
- С. А. Есенин. Сочинения. М.: Художественная литература, 1991;
- М. Ю. Лермонтов Полное собрание сочинений в 10-и томах. М.: Воскресение, 2000;
- В. Р. Цой «Музыка волн, музыка ветра». М.: Эксмо, 2009;
- Лирика серебряного века. Полная антология. Минск: Харвест, 2011.
