В статье исследуется исторические документы и события, применительно к современной реальности.
Ключевые слова: память, война.
78 лет назад на Калининградской земле закончилась Великая Отечественная война, отгремела канонада. Она разрушила построенное людьми за сотни лет, она оставила воронки от взрывов снарядов и стволы ружей, торчащих из окопов, подбитые танки, автомашины. На местах поселений остались горы битого кирпича со зловещим запахом разлагающихся тел. В неравной борьбе с врагом погибли миллионы советских граждан, однако земля скрывает еще немало тайн. Наш народ отдает должное павшим в войне, устанавливая памятники на братских могилах, ведь воины погребенные там уже отдали свой долг Родине, отдав самое ценное, что у них было — свою жизнь, но до сих пор на могилах встречаются записи — «неизвестный солдат» и значит установление имен погибших наша прямая обязанность. Мало кому известно, что на территории Калининградской области есть целые районы, где официально не производилось ни разминирование, ни поисковых работ. Тысячи погибших на территории области зовут нас в лес. Туда, где их настигла смерть.
Почему государственные чиновники бездействуют столько лет? Наверное, они забыли, что где-то там, в лесных дебрях и болотах, лежат их деды и прадеды, и им не снятся по ночам бесконечные атаки и двадцатиградусные морозы в промокших валенках. И вряд ли кто-то из них поменяет свою сытую жизнь на лепешки из осиновой коры или крапивы. Современному поколению трудно осмыслить те сороковые годы, но только через осмысление придет понимание истории своей Родины и своего государства.
Обидно слышать формулировку «неизвестный солдат», земля, усыпанная свидетельствами войны, в которой каждый предмет уже говорит о том, что здесь проходили бои, каждое ружье, каждый нож, фляга, котелок, портсигар принадлежали бойцу. Каждый предмет немое свидетельство войны, а подписанный предмет, уже и не немой. Он говорит и его слова нужно услышать или прочитать. Этой нехитрой науке научил Николай Иванович Орлов, комендант «Долины смерти». Он — основатель поискового движения в нашей стране.
На карте Калининградской области, в Багратионовском районе расположена железнодорожная станция «Знаменка Новая». Небольшая деревушка, не более 10 домов. На южной окраине, примерно в трехстах метрах от ж/д станции, там, где начинается лес, видны места свежих покопок. Современные черные копатели, да и просто охотники за металлом, используя металлодетекторы, разыскивают трофеи по местам боев. На одной из таких ям мы нашли алюминиевый котелок времен Великой Отечественной войны, искореженный, с отгнившей ручкой, немецкого образца. На окислившейся поверхности котелка еле заметная надпись — «Гусев», вокруг ямы разбросаны рваные, истлевшие тряпки, ржавый инструмент, битые стекла. Все указывало на то, что на этом месте были откопаны личные вещи какого-то бойца, скорее всего красноармейца, даже то, что котелок был немецкого образца, ничего не значит, так как котелок для каждого бойца вещь необходимая, поэтому во время боев котелок был ценным и желанным трофеем.
Нас заинтересовала надпись на котелке, которая в конечном итоге привела к поиску бойца, а впоследствии и написании этой работы. Станция «Знанаменка Новая» (современное название старого немецкого поселения «Гросс Хоппенбрух»), расположенная на пересечении железнодорожного полотна и автомобильной дороги ведущей к замку «Бальга». Около 800 лет назад на этом месте не было никакого поселения, а воды залива бились о высокий обрыв берега. Полуостров, на котором расположен замок «Бальга», был двумя островами, на которые древние пруссы проложили гать и дорогу к замку. После завоевания рыцарями этой местности, дорога укреплялась, местность заболачивалась, пока не превратилась в небольшой кусок суши в виде полуострова. На пересечении дорог, проложенных в овраге, глубоко въевшимся в обрыв, возник поселок, существующий до сих пор.
Первое упоминание об этом поселении датируется 11 июня 1874 года. Постепенно поселение разрасталось и обзавелось своей школой, магазином и даже небольшим кирпичным заводом. В 1910 году поселковая община насчитывала 207 жителей, а в 1933 году уже 335 человек, даже наличие железнодорожной станции не превратило его в город. Наличие узла дорог, укрепляло его периферийное значение, через него постоянно курсировали автомобили, гужевые повозки, перемещались грузы в направлении рыбацких деревень Фоллендорф, Колхольц, Бальга, а также замка и имений, расположенных на полуострове. В прибрежных же поселках располагались господские дома, гостиницы, а также широкие променады, на которых хозяйничали бесчисленные стаи белых лебедей.
Туристы любили приезжать полюбоваться всей этой идиллией, покормить птиц и купить свежей рыбы. Но пришла война. К зиме 1945 года фронт докатился и до этих окраин. Огромная немецкая группировка, образовавшаяся на Земландском полуострове, подлежала уничтожению, для чего была разработана ставкой Верховного главнокомандующего наступательная операция, в задачу которой входило рассечение немецкой группировки на три части и в последствии поэтапное уничтожение этих частей. Событие, относящееся к штурму Гросс Хоппенбрух, относится к второму этапу этого плана, а именно Хайльсбергская наступательная операция. В результате наступательных действий Красной армии, в январе-феврале 1945 года, на небольшом клочке земли, шириной примерно 50 километров и в глубину 8 километров были оттеснены немецкие части четвертой армии, состоявшие (по разным оценкам) из 19–24 дивизий.
Незначительная глубина обороны позволяла Советской артиллерии простреливать оборонявшихся на всю глубину и уничтожать людские ресурсы противника. Примерная оценка численности личного состава противника приводится потому, что количество солдат в некоторых дивизиях к марту 1945 года составляли не больше роты, однако разные оценки сводятся в итоге к тому, что в общей сложности в котле находилось до 250 тысяч немецких солдат. По воспоминаниям самих немцев, только части находившиеся в первой линии имели относительно полный состав. К этим частям можно было отнести части комплектовавшиеся в Восточной Пруссии из местных жителей, которые, по сути, сражались в родных местах и не на словах, а фактически защищали свой родной дом. Командовал частями, находящимися в котле, генерал пехоты Э.Мюллер, старый нацистский служака, который смог выбраться из котла и в последствии сдался в плен англичанам. Те же в свою очередь передали его грекам, которые его расстреляли за военные преступления, совершенные им на Кипре.
Вся эта огромная масса войск представляла собой серьезную опасность для наступающей на Кенигсберг Красной армии, поэтому до штурма города необходимо было их уничтожить. Справедливо было бы заметить, что к началу марта 1945 года, части Красной армии, сражавшиеся на этом участке фронта уже в течение двух месяцев находились в наступлении, войска несли тяжелые потери, резко сократился боевой состав частей, пополнение почти не поступало. Все это было обусловлено тем, что наступление в Восточной Пруссии было не приоритетным. Главным направлением Советское Верховное главнокомандование считало направление на Берлин, поэтому все резервы отправлялись в первую очередь туда. Эти обстоятельства вынудили командование третьего Белорусского фронта прекратить активные боевые действия на Земляндском полуострове.
В течение 20 дней, с 22 февраля по 12 марта 1945 года войска готовились к наступлению, принимались все меры, чтобы накопить резервы, пополнить боевой состав частей и подвезти боеприпасы. Свои коррективы внесла и погода: холодные морозные ночи сменялись утренними туманами и теплыми солнечными днями, что привело к началу распутицы.
Вот как об этом вспоминает командующий Третьим Белорусским фронтом генерал армии Василевский: «Никогда не забыть сражения на южном берегу залива Фришес-Хафф. Весеннее половодье вывело реки из берегов и превратило всю местность в болото. По колено в грязи советские воины сквозь огонь и дым пробивались в середину фашистской группировки. Пытаясь оторваться от наших войск, противник в панике бросился к баржам, лодкам, пароходам, и потом взорвали дамбу. Под хлынувшими на равнину волнами остались тысячи гитлеровских солдат. А те, кто уцелел — попали под огонь советских войск. Наши летчики обстреливали уходящие в море суда и баржи с фашистами…»
13 марта 1945 года, после массированной 40 минутной артподготовки, части Красной армии перешли в наступление на всем протяжении фронта. После нескольких атак, в результате которых первая линия позиций врага была прорвана, немцам удалось отойти на заранее подготовленные позиции и перейти к глухой обороне, фронт продвигался только на отдельных участках. Такой заранее подготовленной позицией была станция Гросс Хоппенбрух, превратившаяся из маленького захолустного поселка в сложный укрепленный опорный пункт, обороняемый частями 28 Егерской дивизии, а также остатками частей дивизии Герман Геринг, вдобавок в нем располагались: рембат танкистов, санитарный батальон, кузница.
Немцы применили хитрый прием, подогнав железнодорожные составы груженые щебнем, песком и бревнами, что представляло собой естественную преграду для наступавших частей Красной армии. Вот как об этом вспоминает ветеран Великой Отечественной Войны, танкист, участник боев за Хайлигенбайль Поляков Юрий Николаевич: «Недалеко от города Хайлигенбайль — не знаю, как он сейчас называется —тяжелые бои шли, там шла железная дорога Кенигсберг-Берлин, и немцы груженые лесом вагоны поставили так, что не пробиться- ни танком не пройти, ни пехота не может. Под колесами сидят немцы, стреляют, выковыривали долго их оттуда. И автодорога — бетонная, хорошая, автобан немецкий, а в кюветах глубоких — 88-миллиметровое зенитное орудие страшной убойной силы, никакая броня ни держала».
Эти составы начинались от станции Гросс Хоппенбрух и тянулись до города Хайлигенбайль (современное название г. Мамоново), представляя собой непрерывную стену укреплений. Этот укрепрайон находился в полосе удара Пятой Армии Генерал-полковника Крылова, а именно 1311 стрелкового полка 173 Аршанской Краснознаменной стрелковой дивизии 36 стрелкового корпуса.
Используя интернет ресурс «Память народа», можно с точностью сказать, что 1311 стрелковый полк участвовал в боях за населенные пункты Гросс Хоппенбрух и Штутенен (расположенный в паре километров от Гросс Хоппенбрух), но как из личного состава дивизии полка найти бойца по фамилии Гусев, да еще именно того, который подписал себе этот котелок? Это непростая задача! Ведь только на сайте «Память народа» документов, связанных с бойцом по фамилии Гусев, 29 тысяч.
Из журнала боевых действий 1311 стрелкового полка ясно, что полк занимал положение на высоте безымянная в 250 метрах к северо-западу от населенного пункта Штутенен на протяжении нескольких дней, проводилась подготовка для выполнения задачи по овладению станцией Гросс Хоппенбрух, для чего было произведено пополнение личного состава (50 человек) и боекопмлекта. В журнале боевых действий также отражено, что, несмотря на сильный ружейно-пулеметный огонь, полк продвигается в день на 200–250 метров и нес большие потери от флангового огня. Благодаря помощи специалистов с форума поисковых движений, мне в руки попала информация об безвозвратных потерях 1311 стрелкового полка 23,24 и 25 марта 1945 года, среди которых числится Гусев Иван Степанович — разведчик-наблюдатель 120 миллиметровой минометной батареи 1311 стрелкового Минского полка, погибшего в боях за станцию Гросс Хоппенбрух.
Очевидно, это тот самый человек, которого я разыскиваю, ведь в обязанности разведки входила вся подготовка к штурму станции, установление огневых точек противника, расположения его частей, штаба. Позже нашлась и схема района расположения могил погибших сержантского и рядового состава 1311 стрелкового Минского полка 173 стрелковой Аршанской Краснознаменной дивизии, с точным указанием места расположения могил.
Исследуя карту и схему, я поняла, что это то самое место, где найден котелок. Неужели я нашла котелок на месте захоронения бойца? Однако сайт «Память народа» указывает, что Гусев Иван Степанович захоронен на воинском кладбище, расположенном на окраине поселка Пятидорожное Багратионовского района Калининградской области, также выяснилось, что схема, указанная поисковиками, являлась первичным захоронением, и в этом районе в общей сложности было захоронено первоначально 79 бойцов и 1 офицер из разных подразделений и частей Красной армии. Все они погибли в боях за станцию Гросс Хоппенбрух.
Станцию наши части взяли, после массированного удара реактивных установок БМ-28 («Ванюша»), вся оборона станции была разрушена и деморализована, немецкие солдаты, застигнутые врасплох от этого удара, бродили среди развалин с обезумевшими глазами ничего не осознавая, но всего этого славный разведчик уже не увидел и слово «славный» здесь не случайно, устанавливая личность бойца, выяснилось, что Гусев Иван Степанович 1925 года рождения, русский, кандидат в члены ВКПБ, из рабочих, холост, уроженец станицы Овчинниково Косихинского района Алтайского края, призванный в Красную армию Косихинским РВК Алтайского края 1января 1943 года, на фронте в действующей армии с сентября 1943 года, дважды ранен, награжденный «Орденом Красной звезды» (февраль 1945 года), дважды медалью «За отвагу» (май 1944 года, октябрь 1944 года).
1311 стрелковый полк овладел станцией Гросс Хоппенбрух 26 марта 1945 года. Как известно из журнала боевых действий, полк получил три дня на отдых и 29 мая, рано утром построившись в колону потри отправился строем на погрузку для отправки в Селезию, но Гусев Иван Степанович всего этого уже не увидел, он навечно остался лежать в этой земле.
В заключении хочется сказать, на первый взгляд может показаться, что, установив фамилию, имя и отчество бойца, задача выполнена, тем не менее это не так. Да, данные бойца установлены, как установлена и информация о его родственниках, а именно матери: Гусевой Екатерине Григорьевне, жительницы станицы Овчинниково Косихинского района Алтайского края, а это значит, что впереди еще непростой путь в поиске, возможно, живущих на Алтайской земле его родственников. Теперь предстоит переписка с Подольским архивом Министерства обороны с целью установления домашнего адреса этих людей, поскольку законы Российской Федерации требуют передать найденные личные вещи бойца его родным. В случае, если таких не обнаружено, то государству. Многие поисковики в таких случаях передают имущество государственным учреждениям — музеям, таким образом увековечивая память о героях войны, также как она увековечена в книге памяти Алтайского края о Гусеве Иване Степановиче.
Литература:
- Василевский А. М. Дело всей жизни — М.: Политиздат, 1983.
- Орлов К. Л. и Шадурин-Козлов И. А. Истрия Прибалтийского военного округа 1940 ~ 1945 глава 2 — Штаб политическое управление ПрибВО РИГА — 1986
- Форум поисковых движений http://forum.patriotcenter.ru/
- Форум подземелья Кенигсберга https://forum-kenig.ru/
- Память народа https://pamyat-naroda.ru/
